Человеку противостоит язык, так как именно за неимением метамифологической данности как биологического качества тому или иному роду деятельности приходится обзаводиться таким понятийным аппаратом, который, по существу, с трудом может быть применим к какой-либо иной сфере деятельности по своему существу, а не по принципу аналогии.
Видно, что на почве такого противостояния путь познания действительности может выразиться дуально, а именно таким образом, что мы получим или человека в мире победившего языка, или человека в мире, победившего язык. Человек в мире победившего язык есть ангел, в альтернативном случае же мы рассуждаем о мире победившего Духа, то есть такого языка, посредством которого можно не только описать, но и претворить действительность, в то время как в случае с ангелом Дух претворяется в самом человеке.
Случай триумфа Духа над человеком можно предотвратить, например, посредством вечного разделения языковой данности на множество языков, и в этом случае, в обход естественного хода становления человеческого языка эффективнее будет сократить затрачиваемое время посредством реализации языков программирования. Такое техногенное замыкание языка необходимым образом будет обязывать общество к переходу на восприятие именно языков программ; можно утвердить даже, что в лучшем случае рассуждая о технократии как власти над языком, сама власть перейдёт в область так называемого юридического программирования. Романтичнее всего представить, что на почве каждого конкретного языка будет создан ИИ, исполняющий законодательную функцию; реализовывать столь множественную законодательность будет тем более возможно, если здесь мы снова заговорим о коммунмаркетполисе: чем больше корпораций организующих коммунмаркетполисы, тем больше и тех самых языков, ИИ и последующих форм законодательств, позволяющих таким образом сохранить политическую чистоту человека, устремлённого в будущее.