Комната с видом на звезды (СИ)

Я кивнула и, отложив вельветовую тряпку, которой стирала пыль со стеклянных шаров, подошла к прилавку. Там у Крезы были уже заранее напечатанные квитанции, и я протянула одну из них покупателю. Тот заполнил свои данные, а потом я стала вписывать требования заказчика в бланк, как учил меня Креза.

- Красивые часы, - вежливо улыбнулась я, пока писала.

- Спасибо, - просиял покупатель, бросив взгляд на овальный корпус циферблата. - Люблю старинные вещи.

- Надо думать, если вы здесь, - я вернула покупателю бланк, и он засмеялся.

- Доброй ночи, - попрощался он и ушел. Освальд Павлович уже настроился на окончание рабочего дня, поэтому я слышала, как в соседней комнате гремят тарелки, слышится звук установленного на плиту чайника. Фортуна крутилась вокруг него, и до меня доносился характерный звук соприкосновения ее лап и линолеума.

- Сегодня из пекарни принесли вишневый пирог, - похвастался Креза из другой комнаты. - Так что запирай двери и мигом сюда.

Как обычно, я попыталась отказаться, хоть аргументы Освальда Павловича вроде вишневого пирога были убедительными. Но мне казалось неудобным пользоваться благосклонностью своего хозяина и поедать безумно вкусный вишневый пирог. Я ведь работаю в лавке и получаю за это деньги. А Освальд Палович редкий вечер не зазывал меня чаевничать.

- Освальд Палыч, это же ваш пирог! - заявила я.

- А ты мне не устраивай делянки, девочка, - расслышала я его голос, заглушаемый звуком бурлящей воды. Похоже, одиночество этих грустных вечеров в смежной комнате не так-то просто переносить.

- Тогда помою полы еще и за вазами, - засмеялась я.

- То есть, обычно ты там не моешь?! - воскликнул Креза, и я, хохоча, отправилась за ведром и шваброй.

- Как там дела в твоем институте? - поинтересовался хозяин "Саламандры", зависая в дверях и наблюдая за моими действиями.

- Мне очень нравится, - призналась я. - И удалось подружиться с нормальной девчонкой.

- Тогда скажи, великий врач, почему у меня так болит поясница, и как это вылечить, - проговорил Креза таким противным голосом, что я чуть не запустила в него шваброй.

- Освальд Палыч, вы же обещали не подкалывать! - воскликнула я. Еще летом хозяин собирался консультироваться у меня по всем своим артритам, как он выразился. Я предупреждала, что смогу ответить что-то вразумительное лет эдак через ...дцать.

- Что это за слово такое подкалывать? - пробормотал Креза, снова скрываясь в смежной комнате. - Подкалывать можно булавку...

В этот момент колокольчик над дверью огласил торговый зал серебряным перезвоном. С негромким звуком хлопнула дверь, и в лавку вошел какой-то мужчина. Он был одет в джинсы и плотный пиджак, спасающий его от вечерней прохлады. Худощавый и высокий, мужчина остановился у входа и будто давал глазам привыкнуть к обстановке лавки. Ему, наверное, было около тридцати пяти лет. Тонкие губы незнакомца плотно сомкнулись в кривой усмешке. В свете ламп я разглядела его серые, глубоко посаженные глаза, отчего-то напоминающие мне два осколка зеркала.

- Здравствуйте! - сказала я, тыльной стороной ладони откинув выбившуюся из пучка прядь волос. Это было мое первое правило, поздороваться с гостем и проявить доброжелательность.

- Добрый вечер, - кивнул мужчина. Несколько секунд он изучал меня с таким видом, будто не понимал, что вообще я здесь делаю. Потом он как-то неопределенно повел бровями и медленно прошелся вдоль лавки.

- Мы уже закрывались, - сообщила я. - Но, если вам что-то нужно, я с удовольствием помогу вам.

Вошедший хмыкнул, словно я сказала глупость.

- Благодарю вас, вы очень любезны, - холодно произнес он и остановился у витрины с кинжалами. Лезвия их были из дамасской стали, а рукоять украшали литые орнаменты, позолота или искусная резьба. Я решила не мешать этому странному человеку и продолжила натирать полы.

- Милая вещица, - услышала я голос незнакомца и отставила швабру, чтобы посмотреть, что заинтересовало его. Теперь он стоял рядом со старинной машинкой для набора текста марки Corona. На днях я как раз отполировала ее черную поверхность настолько, что она напоминала ботинки депутата.

- Вы писатель? - спросила я лишь для того, чтобы ответить и поддержать беседу. Обычно на машинку засматривались старенькие графоманы, так и не добившиеся успеха в литературе, но полагающие, что вот такая машинка наверняка придала бы им должного писательского мастерства.

- У меня нет к этому способностей, - признался мужчина.

- Как и ко многому другому, - услышала я голос Освальда Павловича, прозвучавший необычайно твердо и жестко. Не знаю, в какой момент он возник в дверях торгового зала, но его взгляд метал молнии.

- Грубить покупателям моветон, - холодно заметил незнакомец. - Возьми пару уроков вежливости у этой девочки. Кстати, кто она?

- Не твое дело, - почти рявкнул Креза. - Зачем пожаловал?

- Захотелось взглянуть, каким старьем ты промышляешь, - заявил мужчина, медленно передвигаясь по лавке. Его взгляд, теперь казавшийся мне неприятным и липким, будто ощупывал товары "Саламандры". - Кто знает, может прикуплю парочку часов...