Комнаты сексуальных тайн

— Если ты мне прикажешь, я сделаю все, что ты хочешь. Этой ночью я твоя. Ты можешь делать со мной все, что пожелаешь.

— Я хотел бы, чтобы ты тоже этого пожелала.

— Что доставляет мне удовольствие, так это хороший минет, — сказала она, прижавшись губами к моим яйцам, полизывая и нежно покусывая кожу.

— У тебя просто талант, — заметил я.

— Я занимаюсь этим с десяти лет.

— Шутишь!

— Нет.

— С десяти лет!

— Может быть, с девяти, что-то около того…

— Отец хорошо тебя научил. — Я не верил ни одному ее слову.

— Точно.

— О.

— Он не заставлял меня, как ты мог подумать, — сказала Данни. — Поначалу, должна тебе сознаться, мне было немного страшно и странно, но я втянулась. И полюбила это дело.

— Он трахал тебя?

— Каждую ночь. По утрам я сосала у него. И после школы тоже. Ночью он трахал меня. Я была «папочкиной дырочкой», — добавила она со смешком.

Я знал, что она рассказывает небылицы, это было частью игры в рабыню: грязная маленькая развратница. Думая об этом, я снова возбудился, и Данни досуха высосала меня.

6

Я проснулся около полуночи; Данни щекотала мою задницу. Я лежал на животе, истекая потом. Жара не спала, ветерок, залетавший в распахнутое окно, был теплым. Я чувствовал губы Данни. Сначала она лизала и целовала нежно, покусывая мои ягодицы. Затем раздвинула их и языком проникла в мой задний проход. Мне стало щекотно, по телу побежали мурашки, я поежился.

— Лежи смирно, — прошептала она.

— Я пытаюсь.

— Тебе нравится?

— Думаю, да.

— Ты полюбишь… — прошептала она, шире раздвинув мои ягодицы и заработав языком вверх-вниз по сфинктеру, а затем просунув его мне в анус. Она старалась как можно глубже проникнуть в меня.

Не знаю, сколько времени это продолжалось. Думаю, долго. Я закрыл глаза, расслабился и стал наслаждаться ощущениями. Данни издавала соблазнительные звуки.

Наконец она остановилась и прильнула своим влажным от пота телом к моей спине. Я почувствовал, что на ней нет белья. Она приблизила губы к моему уху:

— Я скажу тебе, что мой язык стал темно-коричневым и зверски устал. Я обожаю вкус твоей задницы, Алекс Уайт.

Я мог чувствовать этот запах в ее дыхании.

— Теперь я хочу то же самое, — сказала она.

— Языком?

— Нет, твоим длинным крепким черным хером, — ответила она. — Я хочу почувствовать его глубоко в моей заднице.

— Тебе этого действительно хочется? — спросил я.

— Ты же знаешь. Главное, чтобы было приятно тебе.

Я не стал терять времени. Я был готов. Данни слезла с меня и легла на живот — восхитительный плоский живот с золотым колечком в пупке — и подставила свой белый зад. Я заметил татуировку на одной ягодице, но не мог разобрать изображение в темноте.

— Кажется, у меня нет смазки, — проговорил я.

— Слюна подойдет, — отозвалась она. — Давай же, я больше не могу ждать…

Я несколько раз плюнул на свою ладонь, натер слюной член и ее анус. Когда я ввел головку, ее тело напряглось, и она выкрикнула что-то вроде: «Охтычертпобери!»

— Тебе больно?

— Ты же знаешь, что да, ебарь чертов!

— Я могу прекратить.

— Нет! — воскликнула она. — Это приятная боль.

Я продвинулся еще глубже. Она не просила, чтобы я остановился, но стонала от боли, и очень скоро мой член до самого основания оказался в ней. Я начал трахать ее, поначалу медленно, но постепенно наращивая темп. Мне показалось, что Данни слегка расслабилась, просунула руку между ног и довела себя до оргазма.

Спустя некоторое время она захотела сменить позу. Перевернулась на спину, подняла ноги и положила их мне на плечи. Я увидел золотое колечко в ее половой губе.

— Засунь мне, ебарь, — низким голосом проговорила она.

— Да… говори грязные слова, как сейчас, — прошептал я.

— Засунь его в мою жопу, — сказала она, — и отдери меня, как грязную маленькую шлюху.

Я проделал все это и сказал:

— А у вас грязный язычок, юная леди.

— Точно, — прошептала она. — У меня весь язык в дерьме.

— Это тебя папочка научил так выражаться?

— Он научил меня всему.

Когда мы снова занялись любовью, Данни начала монотонно повторять: «Трахни меня, папочка, вот так, трахни меня, папочка», а затем: «Трахни меня, демон, трахни, Сатана», и снова «папочка», и снова «Сатана».

7

Она ушла утром. Около полудня я подъехал к дому Гордона Де Марко в Метайри, страстно желая рассказать ему о том, что было ночью. На нем были плавки, в руках он держал толстую книгу под названием «Королевская семья» Уильяма Т. Воллманна. Прошлым летом я прочел этот громадный том о шлюхах и моральном падении человека. Солнце светило ярко, день обещал быть жарким.

— Входи, — сказал Гордон. Он спросил, не хочу ли я выпить. Я отказался.

Возле бассейна находились две женщины — одна уже в возрасте, другая — совсем юная. Они обе были обнаженные, загорелые и белокурые.

— Кто это? — спросил я.

— Миссис Андреа Стиллвелл, — ответил Гордон, — и ее дочь Эшли.

— Ее дочь?

— Да.

— Господи боже, сколько же ей лет? — грудки девочки были едва заметными, на расстоянии я не мог увидеть, есть ли у нее волосы в паху, в отличие от матери, у которой растительность ниже талии была такого же блондинистого цвета, что и волосы на голове.

— Одиннадцать. Красотка, верно? Набоков был прав насчет нимфеток.