Комплексное ПТСР: руководство по восстановлению от детской травмы

Гнев является терапевтическим, когда переживший травму борется с детской травмой и особенно с ненавистью к себе, исходящей от внутреннего критика. Сердитые слова “Нет!” или “Заткнись!” адресованные внутреннему критику, который заменил родителей, позволяет выразить гнев. Это предотвращает от направления этого гнева против себя и позволяет восстановить потерянный инстинкт самозащиты от несправедливых атак.

Кроме того, гнев спасает пережившего травму от токсичного стыда. Он спасает его от слепого превращения отравляющих обвинений своих родителей в стыд. Гнев перенаправляет вину туда, откуда она пришла. Он также усиливает мотивацию переживших травму продолжать борьбу за установление внутренних границ, оберегающих их от критика.

Работа гнева может быть проделана наедине с собой или в присутствии такого сочувствующего свидетеля, как доверенный друг или психотерапевт. Со временем работа гнева должна осуществляться молча, в конфиденциальной обстановке вашей психики. Это процесс укрепления гневом самозащиты от атак внутреннего критика, достигающийся посредством техники остановки мыслей.

Многие пережившие травму настолько отождествляют себя со своим внутренним критиком, что он становится их личностью. Такие люди должны сосредоточиться на борьбе с критиком, пока не установят здоровую функцию эго — самозащиту.

Гнев также служит для того, чтобы спасти человека от детского чувства бессилия, к которому он возвращается в эмоциональной регрессии. Гнев напоминает ему, что он обитает во взрослом теле, с помощью которого может теперь защитить самого себя.

Посредством всех этих функций гнев служит для ослабления или устранения страха. Он пробуждает и питает инстинкт самосохранения. По мере практики он все больше создает ощущение своих внешних и внутренних границ. Эти границы оберегают нас от вреда. Они предлагают безопасность от издевательств других и от самого опасного из всех преследователей — внутреннего критика.

Наконец, гнев способствует корректировкам и заменам мыслей, которые необходимы для обретения уверенности пережившего травму в собственной внутренней ценности и привлекательности для избранных других. Злость подпитывает эту уверенность в течение длительного и постепенного процесса отделения своего истинного образа от критика и переориентировки психики на дружелюбный настрой к самому себе и близость с другими избранными людьми.

Гнев разрушает навязчивую компульсивность

Пережившие травму должны реанимировать свой инстинктивный гнев по поводу жестокого обращения с ними родителей, иначе они рискуют молча принимать повторение такого поведения другими людьми.

Моя кроткая и явно напуганная клиентка трижды во взрослой жизни подвергалась сексуальным домогательствам со стороны доверенных лиц мужского пола. Мы проследили происхождение этой проблемы в ее детстве и обнаружили предательство ее дяди, единственного, казалось бы, доброго воспитателя, которому она доверяла. Она была эмоционально брошена своими родителями, а он стал хищником, воспользовавшимся ее одиночеством. Постепенно, шаг за шагом, он добивался необходимой физической привязанности путем прикосновений, которые становились все более и более сексуальными.

Моя клиентка не могла противостоять домогательствам дяди, потому что ее способность отказывать была подавлена родителями к тому времени, когда она еще не пошла в школу. Способность говорить “нет” является основой нашего инстинкта самосохранения. Следовательно, она не смогла противостоять его сексуальному насилию.

Во взрослой жизни эту женщину эксплуатировали медсестра, врач, а затем психотерапевт, реконструируя этот изначальный сценарий. Она трижды настолько терялась в эмоциональных регрессиях, что не протестовала против их подлых домогательств. Она смогла отреагировать на ситуацию только позже, направив свой гнев внутрь, виня и стыдя себя за то, что не остановила это.

По ходу нашей совместной работы она смогла погрузиться в гневный процесс горевания. После шести месяцев моего присутствия при этом и позитивного подтверждения ее гнева против разных обидчиков она пришла на сессию, сияя от гордости. Ее глаза наполнились слезами радости и облегчения, когда она описала свой успех в борьбе с офисным соблазнителем на ранних этапах подобных домогательств.

Все начиналось с, казалось бы, дружеских прикосновений. Но нежелательные похлопывания по спине постепенно переросли в легкие сексуальные намеки, продолжительные прикосновения к ее руке, а затем к предплечью. Это были проявления, которые она никогда не могла пресечь в предыдущих случаях. Она была взволнована — в восторге от себя самой, потому что смогла сказать в присутствии другого коллеги: “Пожалуйста, не трогай меня. Мне не нравится, когда ты прикасаешься ко мне, и я не хочу, чтобы ты это делал”. Соблазнение было немедленно прекращено.

2. Плач: предвестник успокоения