Компромат

— Была, — честно призналась Дежкина, но не стала уточнять, по какой причине ее однажды занесло на ипподром. Там, в подтрибунном помещении местные служители обнаружили в стельку пьяного конюха и почему-то приняли его за мертвеца. Подняли тревогу, вызвали милицию. — Правда, давно была.

— Ну, так здесь то же самое. Правильно сделаешь ставку — выигрыш твой.

— А на кого ставить? — Клавдия могла и не оглядываться по сторонам. И так ясно, что поблизости нет ни одной лошади.

— На кого хочешь.

— А выигрыш большой?

— Смотря на кого ставить. Если на аутсайдера — большой, но риска много. А если на лидера…

— А где проходят скачки и когда? — спросила она.

— Какие еще скачки? — уставился на нее мужичок. — Эх, темнота сибирская. На вот, на списочек взгляни, — и с видом истинного знатока своего дела он начал перелистывать буклет. — Это Национальная баскетбольная лига, это Национальная хоккейная лига, это бейсбол, это европейские футбольные дивизионы, это американский футбол. Вишь, команд сколько?

— И как вы в этом разбираетесь? — искренне поразилась Клавдия, пробегая глазами по незнакомым названиям. Команд действительно было бесчисленное множество.

— Обижаешь, — мужичок распахнул аляску и гордо выпятил грудь, демонстрируя значок мастера спорта. — Иногда, впрочем, влетаешь… Но со временем навык кое-какой появляется.

— Посоветуйте, а? — попросила Дежкина.

— Ставь на «Детройт Пистонз», — наморщив лоб, уверенно изрек бывший спортсмен. — Он на своем поле «Сиэтл Суперсоникс» принимает, дело верное. И ставка приличная — один к двум. Отдаешь тыщу — получаешь две.

Пятница. 8.39–9.01

Снег повалил сильнее, и на дорогах начали возникать заторы, а значит, и длиннющие пробки. Неуклюжие «чайники», не справляясь с управлением, тут и там «целовались» с другими машинами. Не объедешь потом этих «любовничков».

Битком набитый троллейбус пять секунд ехал, пять минут стоял. Клавдия Васильевна поняла, что вовремя добраться до работы ей уже не удастся, и это плохо, она жуть как не любила опаздывать, даже если ее не ждали. Но у каждой медали есть оборотная сторона — Дежкиной случайно досталось местечко у окна, тепленькое, нагретое сошедшим на предыдущей остановке пассажиром.

Она сидела и рассматривала крохотную бумаженцию-купон. Быть может, через день он принесет ей выигрыш? Хоть ставка мизерная (всего-то штука, как выражается Ленка), но начинать всегда надо с малого.

Троллейбус застрял капитально, посреди бурлящего автомобильного табуна. И куда они все едут? Праздник же… Но и в этом есть какая-то прелесть. Можно прикрыть глаза, расслабиться, спокойно подумать. А подумать было о чем. Например, о двух милиционерах из двадцать первого отделения милиции. Зачем они приходили к Подколзину? Нет, цель их появления понятна, непонятен смысл или, другими словами, мотив. Кому понадобилась видеокассета с отснятым репортажем о коммунистическом празднике? Кто вообще мог на нее позариться?

Дежкина прокрутила в уме всех, по ее мнению, возможных охотников до кассеты. Конкурирующие телепрограммы, если такие вообще бывают… Сами упустили жирный кусок и решили воспользоваться чужой работой? Злопамятные демонстранты, которые выследили Михаила и узнали, где он живет? Чей-то пасквиль, навет? Бред, конечно… Впрочем, в нашей жизни порой происходит и не такое.

Клавдия Васильевна пришла к выводу, что милиционеры стояли в этом списке на самом последнем месте. Они-то здесь при чем? Тем более что ордера на обыск и конфискацию у них и в помине не было. Положим, некто за определенное вознаграждение предложил им сыграть роль обыкновенных рэкетиров… А почему нет? И начальник отделения вроде темнит, голос у него вчера был какой-то встревоженный. Врал ли он, уверяя, что Боброва и Соколова не существует? Отдавал ли он приказ? Но, опять же, зачем? Как ни крути — сплошные непонятки. Поражает сама бессмысленность содеянного. Нужно будет хорошенечко потрясти это отделение, Чубаристов поможет. Одно Дежкина знала твердо — она не имела к этому делу ни малейшего отношения.

— Освободите салон, — вдруг захрипели динамики. — Троллейбус дальше не идет.

Распахнулись двери. Пассажиры какое-то время пребывали в прежнем состоянии, словно у них не было сил поверить в услышанное, но вскоре пришли в себя и покорно потянулись к выходу, поругивая городские власти, а заодно и водителя.

«Чудненько… — подумала Дежкина, разглядывая в окно запруженную автомобилями площадь. — Пешком до прокуратуры? Как раз к обеду успею».

Спустившись на нижнюю ступеньку и помогая дряхленькой бабульке с котомками сойти на землю, Клавдия почувствовала, как ее вдруг потянуло куда-то влево. Потянуло так сильно и так резко, что она на какой-то момент потеряла равновесие и взмахнула руками. Но не упала. Кто-то бережно подхватил ее под мышки, поставил на ноги и, не разжимая своих цепких объятий, начал подталкивать к старенькому серому «Жигуленку», который вопреки всем правилам дорожного движения был припаркован прямо на тротуаре, у самой троллейбусной остановки.