Компромисс Компромиссович

Бессмысленно мужей ревнуют жены,
бессмысленно мужья ревнуют жен,
и воздух браков, злобой зараженный,
как будто на границе, напряжен.

В любви вдвойне скандал дешевый низмен,
невыносим супружеский бедлам,
и ревность нечто вроде шовинизма
или «Моя игрушка! Не отдам!»

Достойней будьте:… Что кричать,
окрысясь!
Скажите: «Ты не любишь? Бог с тобой!»
Но ревность создает посудный кризис
и с кислотою серной перебой.

На что глядят родимые рябины,
когда дерутся под «Шумел камыш»?
Ну хоть бы ревновали, но любили.
А то ревнуют, а не любят. Шиш!

Чем пахнет ревность? Дустом, керосином…
Напрасно утешаемся подчас,
что было бы совсем невыносимо,
когда б совсем не ревновали нас.

Есть в ревности жандармщины пружина,
уж лучше горе выплакать навзрыд,
но дух зажима — слабина режима:
история народа говорит.

О собственники мрачные, не дуйтесь.
Греша, смешно мораль преподавать.
От собственного злобства расколдуйтесь —
потом пытайтесь жен приколдовать.

О собственницы милые, умерьте
пыл в перебранках — кто во что горазд.
К сопернице одной ревнуйте — к смерти.
Когда она отнимет — не отдаст.

1972

ТАРАКАНЫ

Тараканы в высотном доме —
бог не спас,
Моссовет не спас.
Все в трагической панике,
кроме
тараканов,
штурмующих нас.
Адмиралы и балерины,
физик-атомщик и поэт
забиваются под перины,
тараканоубежища нет.
На столе у меня ода —
тяжкий труд, а из мусоропровода
гости прут.

Только Зыкина запела,
с потолков
подпевать пошла капелла
прусаков.
Композитор Богословский
взял аккорд,
а на клавиш вспрыгнул скользкий
рыжий черт.
Тараканы тихони,
всеедны,
археологи грязных посуд.
Тараканы-искусствоведы
по настенным гравюрам ползут.
Тараканы,
на нашу набережную
в дом-гигант на Москва-реке
вы с какою старушкой набожной
тихо въехали в сундучке?
И, воспитанная веками,
применяет угрозы и лесть
психология тараканья тех,
чья формула эта — пролезть.

На словах этот парень, как витязь,
он за правду пойдет на таран,
но какая-то в нем
глянцевитость.
Осторожнее —
таракан!
Плагиаторы,
вкусно похрумкивающие,
не посыпанные порошком,
тараканы,
стишки похрюкивающие,
в шапках пушкинских —
пирожком.
Развлекательство,
развлекательство,
ресторанное «Эге-гей»
угрожающе резво катится
на эстрады из всех щелей.
Вся бездумщина,
вся цыганщина,
весь набор про сердца на снегах —
это липкая тараканщина
с микрофонами в лапках-руках.
Надо нашему дому очиститься.
Дело будет, товарищи, швах,
если взмоют ракеты космические
с тараканами,
скрытыми в швах.
Больше дусту сыпьте, товарищи,
если пакостно пробрались
тараканы и тараканища
в дом высотный —
 в социализм.

1971

«ЗАСТЕНЧИВЫЕ» ПАРНИ