Кому бесславие, кому бессмертие

То, что прочитал Антон, было, без сомнения, важной информацией, которая опять-таки странным образом — он интуитивно чувствовал это — связана с деятельностью «Филина». Мысль о том, что радиопередатчик, который собирался отыскать Зиверг в районе штаб-квартиры 6-Г, мог принадлежать именно «Филину», Антону показалась очевидной, равно как и другая мысль — что «Филина», если это именно он добывает информацию в группе 6-Г, в скором времени может ожидать провал.

Антон порвал бумагу на мелкие кусочки и высыпал их сквозь прутья тротуарной канализационной решетки. Возвращаясь к зданию гестапо, он думал о том, что за время всех злоключений, что произошли с ним, он на каком-то ментальном уровне почти сроднился с «Филином». Он много думал о нем, представлял себе его внешний облик, пытался ощутить его состояние — состояние человека, который, честно выполняя свою работу, с каждым разом все больше навлекал на себя гнев руководства, что в конечном итоге неминуемо должно было привести к непоправимым результатам, если бы он решился вернуться в Москву. И сейчас, чувствуя нависающую, уже с другой стороны, над «Филином» опасность, Антону стало не по себе. Он вдруг решил, что его долг как-то помочь ему, раз уж судьба непостижимым мистическим образом ведет его по пути, который периодически пересекается с путем этого таинственного человека. Но как помочь? Для этого надо обладать хотя бы свободой передвижения, иметь возможность поехать в Берлин, иметь какие-то связи в соответствующих организациях, чтоб хотя бы узнать, где расположена штаб-квартира группы 6-Г.

Когда Эльза вернулась с совещания, они взяли такси и поехали к морю. Шофер уверенно управлял машиной, и через полчаса они свернули в сторону небольшой рыбацкой деревеньки, где за полосой соснового леса показались яркие темно-синие проблески. Машина скатилась по мягкой песчаной дороге и остановилась почти у самой воды.

Море было спокойным. Низкие серые волны медленно набегали на пустой берег, зализывая до блеска широкую темную полосу мокрого песка.

Выйдя из машины, Эльза намочила руки в воде и лизнула палец.

— Соленая, — сказала она.

— Удивительное ощущение, — произнес Антон, оглядывая безбрежный горизонт, на котором кое-где виднелись силуэты рыбацких шхун. — И запах удивительный, — добавил он, набрав в легкие воздух, от которого сразу же слегка закружилась голова. — Я первый раз здесь.

— Только глядя на море, можно осознать всю мелочность людской суеты, — философски произнесла Эльза и добавила: — Так сказал один старый лилианский поэт.

Она взяла Антона под руку и повела по твердому песку вдоль кромки воды.

— Я уезжаю сегодня, поздно вечером, — сообщила Эльза.

— Мы еще увидимся когда-нибудь? — спросил Антон и вдруг поймал себя на мысли, что это дежурный вопрос. Перед его глазами возникла Жанна, и чувство вины неожиданно нахлынуло на него. Он вдруг сильно захотел увидеть ее, вычеркнув при этом из своей жизни событие вчерашнего дня.

Эльза молчала, как бы сознательно не прерывая мыслей Антона. Потом она остановилась и, повернувшись к нему лицом, сказала:

— Увидимся… если ты согласишься выполнить одно мое поручение.

Глава 6

— Обещай мне, что наш сегодняшний разговор навсегда останется между нами, — сказала Эльза.

— Конечно, — с улыбкой сказал Антон.

— Иначе это может стоить мне жизни, — добавила она, и улыбка тут же сошла с его лица.

Эльза выдержала паузу и сказала:

— Ты должен поехать в Берлин.

— В Берлин? — удивился Антон очередному предложению судьбы.

— Да, в Берлин. Это касается всего русского освободительного движения. Ты встретишься с вашим командующим — генералом Власовым.

— Я? Но зачем?

— Дело в том, что сейчас создалась сложная ситуация вокруг РОА. У меня есть информация, что несколько дней назад у Гитлера состоялось совещание, на котором была четко определена его позиция по отношению к Власову и всему русскому движению.

— Ив чем же она заключается? — спросил Антон, вспомнив давний разговор со Шторером.

— Фюрер сказал, что он никогда не допустит создания русской армии. Он сказал, что о такой постановке вопроса следует забыть вообще и остановиться только на формулировке «Русское Освободительное Движение», которое следует использовать исключительно с пропагандистскими целями. Что же касается самого Власова, то его, по приказу Гитлера, должны были вернуть обратно в лагерь.

— Ты хочешь сказать… что Власов арестован? — с тревогой спросил Антон.

— К счастью, до этого не дошло, — ответила Эльза. — В Германии есть люди, из вермахта, которые не допустили этого. Сейчас он в Берлине, под домашним арестом.

— Неужели в Германии могут не выполнить приказ фюрера? — удивился Антон. — В Советском Союзе невыполнение приказа Сталина — верная смерть.

— В рейхе процветает повсеместное невыполнение приказов, воровство и тотальный должностной депрофессионализм, — с раздражением в голосе сказала Эльза.

— Но у нас в отделе ничего не знают о том, что произошло с Власовым.