Кому что достанется – и почему

Обычно потребности и пожелания больных относятся преимущественно к категории конфиденциальной информации, а чтобы такой координационный центр мог эффективно работать, люди должны были поделиться этими сведениями, позволив включить их в базу данных. Но пациентов и врачей не может не беспокоить то, что при открытии слишком большого количества информации они рискуют получить менее желательную донорскую почку, поскольку они выразили готовность принять ее, даже если имеется орган, который они предпочли бы получить. Их также может беспокоить то, что, пытаясь достичь наиболее желательного результата и в итоге не достигая его, они теряют шанс получить другую почку, почти такую же подходящую, но не указанную ими в качестве первого выбора. В 1982 году мне удалось продемонстрировать, что благодаря алгоритму главных циклов координационный центр можно организовать таким образом, чтобы гарантировать пациентам и хирургам полную безопасность[7], несмотря на раскрытие ими всей необходимой конфиденциальной информации.

В том же 1982 году я начал преподавать в Питсбургском университете, где находился самый активный центр трансплантологии в США. Его директор Томас Старзл, хирург, осуществил первую успешную пересадку печени и считался местным героем. Я часто видел Старзла в окружении молодых хирургов в кофейне возле университетского городка. Возможно, поэтому в моей голове начали постоянно крутиться мысли о трансплантации. Вскоре, рассказывая своим студентам о рынках без денег, я стал приводить в пример обмен почками, а не домами из исследования Шепли и Скарфа. Этот пример действительно был более удачным, потому что в реальном мире домами обмениваются с использованием денег, а делать то же самое при обмене донорскими органами противозаконно. Студенты готовы терпеть то, что им приходится изучать «игрушечные» модели, но им нравится видеть, как эти простые модели получают вполне практическое применение. И мне, хоть я и убежден в несомненной пользе абстрактных моделей, тоже гораздо больше по душе видеть четкое направление своей работы.

В 1998 году я переехал в Гарвард, а вскоре после этого, в 2000 году, состоялся первый обмен донорскими почками в США. Тем временем значительный прогресс в изучении другой проблемы дал пищу для моих дальнейших размышлений на эту тему. Два турецких экономиста, Атила Абдулкадироглы и Тайфун Сонмез, изучали проблему распределения комнат в общежитии – еще одна задача, в которой деньги не играют главной роли. Надо сказать, что эта проблема имеет с обменом донорскими органами гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Некоторые студенты, первокурсники, не получают места в общежитии, хотя нуждаются в этом, притом что комнаты, из которых выехали старшекурсники, пустуют. Кроме того, некоторые жильцы заинтересованы в переезде в другие комнаты, более для них предпочтительные. А теперь применим эту ситуацию к обмену почками. Пациенты с несовместимыми донорами – это жильцы общежития, желающие произвести обмен. Пациенты, не имеющие живого донора, – первокурсники, оставшиеся без жилья. А почки умерших доноров – комнаты, освобожденные старшекурсниками.

В 2002 году мой бывший аспирант из Питсбургского университета Утку Унвер перевелся в Гарвард из Университета Коча в Стамбуле на должность научного сотрудника. Я предложил ему прочесть совместную лекцию об обмене почками в рамках моего курса по дизайну рынков. Впоследствии мы разместили свои записи в интернете; там их прочел Тайфун, коллега Утку по Университету Коча, который пожелал присоединиться к нам, чтобы вместе разработать практическую систему для обмена донорскими почками.

Наше сотрудничество было на редкость напряженным и утомительным, но при этом и невероятно интересным. Из-за семичасовой разницы во времени между Стамбулом и Бостоном иногда казалось, что мы работаем круглосуточно; но результат, несомненно, того стоил. Мы разработали алгоритм как для обмена органами между парами пациент-донор, так и для включения в эти обмены «нецелевых доноров», то есть умерших людей (да и живых, число которых постоянно растет), добровольно согласившихся отдать свою почку тому, кто в этом нуждается, а не конкретному реципиенту.

Следует отметить, что обмен, который начинается с нецелевого донора, представляет собой скорее цепочку, чем цикл, потому что в итоге он необязательно должен вернуться к своему началу. Нецелевой донор – это альтруист, который приходит в клинику не ради конкретного пациента, а для того чтобы отдать свою почку, не получив взамен другую. В прошлом органы умерших и других нецелевых доноров всегда отдавали пациенту, который стоял первым в списке ожидания. Но сегодня благодаря системе обмена нецелевое донорство позволяет инициировать намного больше пересадок, поскольку цепочка может начинаться с такого альтруиста, включать несколько пар пациент-донор и заканчиваться передачей органа больному из листа ожидания.