Кому принадлежит будущее?

Несмотря на все мрачные философские теории о том, что люди станут не нужны, можно утверждать, что это – го не произойдет. В конце концов, информация, на которой держится «автоматика», должна исходить от людей в виде «больших массивов данных». Автоматизацию всегда можно понимать как тщательно отрепетированное представление.

Главным из того, что мы сможем противопоставить многофункциональным машинам, искусственному интеллекту и другим подобным явлениям, станет наша способность ставить задачи, с которыми не справятся автоматы, а также возможность решать, предполагают ли эти задачи реальные рабочие места для людей. Мы представляли. что горстка богатых программистов окажется единственными кукловодами автоматизации. Вместо этого оказывается. что для «автоматизации» машин нужны большие массивы данных, предоставляемых людьми. А будут ли платить кукловодам, если все люди вдруг обретут их статус?

Девять мрачных настроений футуризма и одно обнадеживающее

Каждое из десяти образных сравнений, которые я называю «настроениями»[54], можно сократить до простых утверждений о том, как человеческая природа, изменения технологий и задачи цивилизации сочетаются друг с другом. Поскольку технокультура влияет на то, что создают техногики, а в технологиях заключается разница между будущим и прошлым, здесь важно говорить на языке технарей.

Я решил избегать провокационного термина «мем». В этом случае есть много причин не использовать его, и главная заключается в том, что хорошие идеи далеко не так разнообразны, как уникальные черты, присущие живым организмам. Возможно, этот набор «технологических настроений» покажется вам полезным. Если так, то это лишь потому, что мы имеем ограниченное количество вариантов реагирования на все ускоряющиеся темпы технологических изменений[55].

Каждое настроение состоит из трех компонентов – деньги, политика и технологии – в контексте их влияния на состояние человечества.

Теократия: политика – средство достичь сверхъестественного бессмертия

Это старейшее и при этом самое распространенное настроение, предполагающее, что земное существование – всего лишь политический театр, выполняющий функцию дистанционного управления более значимым сверхъестественным миром. Политика играет роль интерфейса этого другого мира[56].

Восемь настроений из тех, о которых здесь идет речь, натуралистичны. Возможность вознестись живым на небо, пришествие мессии или иные сверхъестественные события, резко изменяющие будущее, по определению не рассматривались как естественные варианты до недавнего времени, пока не была сформулирована концепция сингулярности. И теперь мы должны учитывать догмы старой религии, чтобы вписать в существующий контекст новую.

Изобилие: технология – средство избежать политики и достичь материального бессмертия

Когда-нибудь технологии станут продвинутыми настолько, что потребности каждого человека будут удовлетворены и необходимость в политике отпадет. «Изобилие» – настроение, преобладающее в Кремниевой долине, хотя эта идея возникла еще в Древней Греции. Это настроение одновременно древнее и футуристическое.

Зачастую оно проявляет высокомерие, заставляя стыдиться людей с наивными представлениями, не относящихся к технологическим кругам[57].

Мальтус[58]: политика ведет к реальному вымиранию

Наш успех нас же и уничтожит. По мере приближения к обретению изобилия мы придем к перенаселению и чрезмерному потреблению или допустим еще какой-нибудь досадный промах, что приведет к катастрофе. Мальтузианское настроение предполагает фатальную и однозначную некомпетентность в политике.

Руссо: технология – инструмент духовной неудовлетворенности

По мере приближения к обретению изобилия мы становимся неискренними и действуем абсурдно.

Невидимая рука: информационные технологии должны стать частью политики

Адам Смит создал персонажа, известного под именем «Невидимая рука», чьи действия могут обусловить тесную связь информационных технологий с политикой. Рынки (или с недавнего времени другие схожие алгоритмы) принимают решения вместо людей, которые должны эти решения обсуждать. Это настроение или отвергает, или не принимает во внимание изобилие, поскольку рынки становятся абсурдными, когда количество товара стремится к бесконечности.

Маркс: политика должна стать частью информационных технологий

Марксизм предвосхищает наступление изобилия, но бесконечно превозносит политику. Когда машины смогут выполнять всю работу, политика будет определять., что лучше для людей, и, таким образом, все останутся в выигрыше.