Конь бледный (СИ)

Прохоренко В.С. сидел за столом вольготно развалившись, глядя в экран телевизора, висевшего на стене. Транслировали футбольный матч, и он живо переживал, возмущенно хлопая ладонью по столу, и досадливо покрикивая, когда футболисты делали то, что он считал глупым и бездельным. На Николая и его спутника он не обратил ровно никакого внимания, и Зимину показалось, что это слишком уж нарочито. Знает ведь, что к нему сейчас идет должник для беседы о погашении долга, значит — хочет поставить на место. Значит — хочет указать, у какой параши место этого лоха. Это нормально. Поставить противника в неудобное положение, сбить с толку, оказать психологическое давление — обычные действия в условиях боестолкновения.

Охранник уселся на диванчик позади Николая, видимо ожидая, что тот останется стоять, как нашкодивший мальчишка, но Зимин спокойно подошел к стулу, стоявшему чуть поодаль, у шкафа с папками, и сел, заложив ногу за ногу, расположившись прямо перед столом Прохоренко, продолжавшего изображать неподдельный интерес к совершенно неинтересному матчу. Играли турки с кем-то там. Неудачный выбор.

— И кто тут у нас? — преувеличенно добродушно спросил Прохоренко, обращая монаршее внимание на посетителя. — Что, должок сестры принес? А где большая сумка? Где деньги? Или ты пришел мне на мозги капать?

— Шеф, он с ножом пришел! — подал голос охранник. — Прикинь, финарь такой, козырный! По ходу почикать нас хотел!

— Почииикать?! — Прохоренко укоризненно покачал головой, и сделался серьезным — нехорошо-то как! Неправильно это! Ну что молчишь, придурок? Когда должок отдавать будете?!

— Я бы хотел увидеть документы — бесстрастно ответил Николай. — Кредитный договор, договор переуступки прав, хотел бы понять, откуда взялась такая сумма. А потом уже поговорим о возврате долга.

— Договор? — не удивился Прохоренко. — Есть договор. Только показывать тебе мы не обязаны. Ты кто такой вообще, чтобы перед тобой документы раскладывать? Пусть сестра приходит, и смотрит договор. Или лучше на свой посмотрит, и тогда поймет, откуда взялась такая сумма. Ты ведь сказал, что придешь оплатить долг. И где деньги? Где, спрашиваю, деньги? За свои слова надо отвечать! Сеня, обыщи его — пошарь по карманам, может он там деньги спрятал. В баксах. Или евро. Ну и документики посмотрим, раз пришел.

Зимин посмотрел в широкое лицо Прохоренко — мужик, как мужик, губастый, толстощекий, плечистый. Бывший спортсмен? Похоже, что из ментов — никаких наколок на руках, речь правильная, но с налетом уголовного флера. Но как говорится — с кем поведешься…

Через минуту на столе Прохоренко лежал военный билет, и он внимательно читал то, что в нем написано. В военнике, само собой, не отражалась воинская специальность, только звание, номер части, ну и следы карьеры, если можно ее так назвать.

— Майор? — Прохоренко внимательно посмотрел в лицо Зимина, прищурился. — Поучаствовал, да? А что же такой смирный, как овца? Я уж думал, придется тебя утихомиривать, а ты вон как, на все согласен! Так что же с деньгами? Раз ты пришел — у тебя есть какое-то предложение, так? Выкладывай, обсудим.

— Я хочу знать, кто убил Валентину, — бесстрастно сказал Зимин, и протянув руку быстрым, неуловимым движением выхватил военный билет из рук опешившего Прохоренко. — Это сделали твои люди? Ты прикидываешься, что не знаешь о ее смерти? Или на самом деле не знаешь, что она умерла?

— Умерла? Так это все-таки правда? — неподдельно удивился Прохоренко, и лицо его страдальчески скривилось. — Вот же черт! И чего он творит…

Прохоренко спохватился, кинул быстрый взгляд на Зимина, будто проверяя, заметил тот, или нет, убедился, что майор не отреагировал, и продолжил, задумчиво покусывая нижнюю губу:

— Ну что же… умерла — так умерла. Есть наследники. Дочь, например. Есть квартира. Салоны красоты. Магазины. В любом случае мы свое возьмем. Так что советую не ерепениться, и отдать то, что нам причитается.

— Нет ничего. Перед смертью она все продала. И денег нет — негромко ответил Зимин, боковым зрением следя за охранником, молча сидевшим на диване. — Я хочу знать, кто все это затеял. Кому понадобился бизнес моей сестры.

— Да мало ли что ты хочешь знать! — раздраженно буркнул Прохоренко, постукивая пальцами левой руки по столешнице стола красного дерева. — Испортил ты мне настроение! Вся работа прахом! Так, вот что — ты пришел ведь расплачиваться? Так давай, расплачивайся! Чего языком трепал, время мое тратил?! Ну?! С карты переведешь? Бумагу подпишешь на всю сумму ее долга?

Зимин встал. Охранник тоже — сделав шаг вперед, за спину майора. Прохоренко с любопытством окинул взглядом Зимина с головы до ног, будто чего-то ожидая. Чего? Это Николай узнал через секунду.