Конан и карусель богов

Люди стояли вдоль обочин, махая руками вслед своему королю и его отборной дружине. Здесь, в самом сердце Аквилонии, по-прежнему верили в удачу Конна – быть может, потому, что не знали всей правды о творящемся на рубежах…

Отряд оставил позади пригороды Тарантии и переправился на правый берег широкого Хорота. Отсюда брала начало широкая наезженная дорога на юг, к Пуантену.

Из покинутой безымянной крепости, откуда едва вырвались Конан и его спутницы, медленно изливался черный поток безликих, бесформенных фигур с жутко горящими красными глазами; они следовали за предводителем – тем самым, что сумел пристроить у себя на лбу третий глаз. Они шли сплошным строем, чуть быстрее обычного человеческого шага. Любой, даже самый злобный и закореневший в грехе колдун поспешил бы в ужасе отречься от службы силам преисподних при виде этих кошмарных тварей.

Казалось, вокруг черных безногих фигур темнел даже воздух; жухла и никла трава, в слепом ужасе бежали прочь звери. Орда двигалась по ясному и четкому следу добычи; каждый из демонов знал ее в лицо. Конан из Киммерии! Его должны были любой ценой доставить они к алтарям давно забытых безымянных Богов нечеловеческого народа; а зачем, почему, отчего, – этого никто из них не знал, да и знать не хотел. Трехглазый предводитель позволит им утолить жуткий, бесконечный голод лакомой человеческой плотью лишь после того, как Конан будет доставлен к жертвенникам.

Четкий след вел на север. Черная стая оставляла позади милю за милей. Демонов не заботило, увидит ли их кто-нибудь или нет. Какой смертный мог устоять перед воинством Ада – какой, кроме одного лишь Конана?

В свой черед орда миновала выжженный, полный мертвых тел пуантенский городок Гарас; здесь трехглазый предводитель задержался. Ясно видимый след внезапно замутился, как будто кто-то старался сбить демонов с толку, пытаясь бороться с ними посредством магии…

– Конан! Конан, вставай, здесь ты уже ничему не поможешь.

Сильный, напористый голос Бёлит настойчиво пробивался к сознанию Конана. Киммериец медленно приходил в себя. Тело еще сотрясали судороги от охватившего все его существо страшного приступа черной ярости, когда человек способен не разбирая убивать всех вокруг.

– Конан, нам пора. Они ушли далеко вперед, – это уже был голос посланца Крома. Чьи-то сильные руки помогли киммерийцу подняться. Раина с тревогой заглянула в глаза Конану – и невольно отшатнулась: взор киммерийца казался неотличимым от кроваво-красного взгляда черного демона. Там была такая же, если не бóльшая, ненависть и жажда убивать.

Карела протянула полную воды флягу, Конан припал к ее горлышку и стал жадно пить, проливая серебристые струйки на грудь. Холодная родниковая вода помогла ему окончательно прийти в себя.

– Нам надо спешить, Конан, – посланец Крома крепко стиснул предплечье киммерийца. – Орда двигается вперед поразительно быстро. В городе уже не осталось никого живого, а вдобавок я чувствую, что те милейшие черные твари, от которых мы еле-еле отбились, преследуют нас по пятам. Я попытаюсь сбить их со следа, но удастся ли это мне? – Он пожал плечами.

Чародейство посланца Крома не отличалось загадочностью. Несколько сложных пассов руками, несколько неразборчиво прошептанных заклинаний – и отряд двинулся дальше.

Впрочем, «двинулся» – это, пожалуй, чересчур мягкое слово. Конан гнал коня что было мочи; они рассчитывали настигнуть войско аргосцев самое позднее к вечеру, однако дневной свет погас, над холмами поднялась луна, кони едва не падали от усталости – а киммериец по-прежнему не видел ни малейших признаков вторгшегося войска.

– Сквозь землю они провалились, что ли? – недоуменно пробормотал он себе под нос. Вокруг кавалькады уже вздымались кручи хребта Пуантенских гор – последнего хребта перед спуском на огромную аквилонскую равнину. Отряд миновал еще несколько дотла сожженных деревень, однако ни единого врага они по-прежнему не видели.

Киммериец осадил запаленного коня. Рядом остановился посланец Крома.

– Мне кажется, нам удалось оторваться от этих черных бестий, – негромко промолвил он. – Но, Конан, ты не забыл про раскопанные могилы на кладбище? Этих мы догоняем, я чувствую.

– Ну так что ж с того? – проворчал Конан. – Догоним, так будем рубить. Что тут думать-то?

– Чем можно убить уже мертвого? – встречным вопросом ответил посланец Крома. – Здесь может помочь только магия. Я догадываюсь, что вся эта орда из могил, что сейчас тащится впереди нас, идет не просто к Тарантии. Они словно охотятся за кем-то…

Сотни «черных драконов» скакали в строгом порядке, держа строй и равнение. На концах пик трепетали маленькие флажки; иссиня-черная броня цвета воронова крыла поблескивала на солнце. Отряд приближался к Пуантенским горам; уже отсюда Конн и Паллантид видели поднимавшиеся высоко в небо султаны дыма. Впереди бушевали пожары; король невольно стиснул зубы. Пуантен славился своими богатствами, своими садами и фруктами – а сейчас там вовсю гулял огонь. Конн охотно отдал бы приказ перейти в галоп, однако следовало сберегать силы коней.