Конан и мрачный серый бог

всколыхнул ни один лист. Хитрость туранца приводила в ужас.

Конан поднялся, несмотря на огонь, горящий в его ноге. Он поднял огромный

меч и снял пояс с безголового тела герцога. Кошелёк и сумки Балвадека были

привязаны к нему, и у киммерийца будет потребность в их содержании, когда он

достигнет самой близкой деревни, то есть, самой близкой, лежащей за пределами

владений покойного Балвадека. Конан не нуждался ни в каком предостережении

93

Toджа, чтобы поторопиться удалиться от Саридиса. Он покачал головой, очень

раздосадованный тем, туранец так легко взял верх над ним. Но человек применял

связи с колдунами, и только глупец сознательно вмешивался в планы волшебников.

Конан обдумает странное столкновение позже, когда спадёт подобное гонгу

пульсирование в его голове.

Когда он хромал к деревьям, он задавался вопросом, что случилось с Сивитри.

Ее побуждения были столь же таинственными, как и у Toджа. Кром, эта простая

охота за сокровищем стала сложным делом. Конан проклинал убеждение,

заставившее его оставить котлы вареного мяса Meссантии и отправиться в на

поиски неизвестно чего, добычи которая может быть в месте, обозначенном на его

карте.

Путано размышляя, Конан не мог не связать свои поиски с обрушившимися на

него штормом неприятностей, которые он выдержал. Он только сообщил Рулвио

его намерения следовать за картой, и он знал, что его помощник достаточно верен

ему. Могла там быть связь между сложным планом Сивитри и необъяснимым или

своевременным вмешательством Toджа? Он был более настроен, чем когда-либо,

раскрыть тайны в Медном Городе. Позади он услышал громкий скрип стержней.

Ворота открывались!

- Скрыться, будь неладны эти шемиты, - бормотал он, отпрыгивая к деревьям.

- Остановись! - скомандовал пронзительный и знакомый голос.

Сивитри!

Как будто подчеркивая команду, резкий звук натягиваемой тетивы, и стрела

погружена в землю у ног Конана. Замедленный, из-за своей бессильной ногой, он

не мог рискнуть бегом в укрытие ветвей и листьев. Он развернулся, чтобы встать

перед говорящим, с мечом наготове.

Ворота качнулись, полностью открывшись, и возникла Сивитри.

Позади нее стоял короткий, крупный человек. Его неподходящие одежды с

золотым обрезом спадали вперед по его большому животу и оканчивались только

ниже коленей, где ткань покрывала его веретенообразные ноги. Четыре

арбалетчика сопровождали его, по паре с каждой стороне, с взведёнными

арбалетами.

- Расслабься, - сказала Сивитри важно обращаясь к нему. Конан отметил, что

она изменила одежды: туника черного и темно-красно-полосатого бархата, и

кожаные брюки, плотно облепляющие ее ноги.

- Крoм, женщина! Что в Девятом Аде Зандру! - Он сглотнул, его горло

пересохло при виде глубокого разреза, и вида ее декольте.

- Обуздай свой язык и вложи в ножны свой меч, - ее властный тон возвратился,

более надменный, чем когда-либо. - Или если я вижу меч покойного герцога, может

Эрлик жарит его душу. И не беспокойся, пожалуйста, об оружии действительно,

ты заработал это.

Крупный человек откашлялся.

- Все мы радуемся, что угнетатель убит, - добавил он, ритмичным,

возбужденным тоном. - И я, Нарсар, Судья Саридиса, приветствую Вас от имени

своих людей.

- Что с вашими ассири? - ' Конан ворчал.

94

- Те, кто был верен угнетателю, бегут или убиты, - ответил Нарсар. - Другие не

будут выказывать вам никакое недовольство... без причины. Сложите свое оружие,

уважаемый гость. Саридиса - свободен снова, приют для путешественников и

торговцев, - добавил он, потирая руки. - Но многие говорили о демоне..., такое

животное скрывается поблизости, или вы убили его?

Конан пожал и опоясался мечом.

- То, что я видел, не было никаким демоном.

Он шагал беспечно к Сивитри, зная, что арбалеты, возможно, пронзят его

живот болтами так или иначе, если намерение Нарсара состояло в том, чтобы убить

его. Он очень хотел знать, как распутная девка вошла в благосклонность у этой

пузатой старой козы.

- Обратитесь ко мне не как к Сивитри, - прошептала женщина, когда он

приблизился к ней. – В Саридисе я известна как Зеганна. Я объясню все теперь, в

личном обеденном зале покойного герцога вне любопытных глаз Нарсара и острых

ушей.

Кивая, Конан шел около нее к судье. Если он мог бы услышать рассказ,

одновременно уменьшая свою жажду и удовлетворяя его голод, тем лучше.

- Так, Зеганна, - сказал он со вздохом раздражения, - как тебе удалось сбежать

от ассири?

- Кажется, что восстание начало назревать здесь, не после того как ассири

Балвадека захватили Саридис главными силами. Нарсар сказал мне, что герцог,

взволнованный слухами о мятежниках, лично поехал в Саридис, который являлся

центром этого, так случилось, что он присутствовал. Агенты Нарсара убили бы его

этой ночью, если бы он не умер вне ворот, - Она оглядывалась на растянутое

туловище герцога – Ты казнил его тогда?