Покинув Конана, Паллантид направился к небольшой палатке поблизости, в которой ночевали королевские оруженосцы. Разбуженные трубами, они один за другим выскакивали наружу. Паллантид как раз собирался поторопить их, но не успел. Из шатра короля послышался яростный крик и тотчас же звук тяжелого удара, а потом — шум падения сраженного тела… и негромкий, медленный смех, от которого кровь заледенела в жилах отважного полководца.
Эхом отозвавшись на крик, Паллантид крутанулся на месте и кинулся обратно в шатер. Новый крик вырвался у него, когда он увидел могучее тело своего государя беспомощно распростертым на коврах. Громадный двуручный меч короля лежал у самой ладони: шатровый столб, перерубленный пополам, красноречиво говорил о том, куда был направлен удар. Паллантид на всякий случай выхватил из ножен свой собственный меч и тщательно осмотрел все углы. Однако шатер был пуст — так же пуст, как и тогда, когда он из него выходил.
— Государь! — Паллантид бросился на колени подле сраженного великана.
Глаза Конана были широко раскрыты. Он узнал верного полководца, губы его шевельнулись, но не смогли издать ни звука. И, похоже, он был не в состоянии пошевелиться.
Снаружи донеслись голоса. Паллантид быстро поднялся и шагнул к дверной занавеске. Перед ней в ожидании стояли королевские оруженосцы и один из рыцарей, охранявших шатер.
— Мы слышали какой-то крик, — извиняющимся тоном обратился к Паллантиду рыцарь. — Надеюсь, с королем ничего не случилось?
Паллантид смерил его пристальным взглядом:
— Ты уверен, что ночью никто не входил в шатер и не выходил из него?
— Никто, кроме тебя, господин мой, — отвечал рыцарь. У Паллантида не было причин сомневаться в его честности.
— Король споткнулся и выронил меч, — коротко сообщил он, — Отправляйся на место.
Когда рыцарь удалился, полководец незаметно поманил к себе шестерых оруженосцев и, впустив их вовнутрь, плотно задернул вход. Юноши, как один, побледнели при виде распростертого на полу короля. Быстро вскинув руку, Паллантид заставил их сдержать готовые вырваться восклицания.
Сам он вновь склонился над Конаном. Тот страшным усилием сумел оторвать голову от земли. Жилы вздулись на висках и на шее, но все-таки он проговорил, вернее, невнятно пробормотал:
— Тварь… тварь, там, в углу!
Паллантид в ужасе огляделся. Но пламя светильника озарило лишь бледные лица оруженосцев, разбрасывая по углам шатра бархатные тени… Пусто!
— Там ничего нет, государь, — сказал Паллантид.
— Оно было… там, в углу, — с трудом выговорил король, мотая головой в тщетной попытке подняться. — Человек… или что-то похожее на человека… весь в повязках, как мумия… в истлевшем плаще с капюшоном… Я видел только его глаза… он прятался там, в темном углу. Я и его сначала принял за тень, но успел разглядеть глаза. Они были как два черных алмаза!.. — Речь короля постепенно становилась яснее. — Я бросился на него, занося меч, но промахнулся вчистую — одному Крому известно, как это могло произойти! — и снес этот столб. На миг я потерял равновесие, и он перехватил мое запястье… его пальцы жгли, как раскаленное железо… Вся сила тотчас покинула меня, а пол взметнулся навстречу и ударил меня, точно дубиной. Он исчез… я остался лежать… будь он проклят, я не могу пошевелиться! Я парализован!
Паллантид поднял бессильную руку исполина, и мурашки побежали у него по спине. На запястье короля синели отметины длинных, тонких пальцев. Что за рука могла оставить подобный след на этом ширококостном, мускулистом запястье? Паллантид припомнил жуткий, медленный смех, который послышался ему, когда он вбегал в шатер, и капли холодного пота выступили на лбу полководца. Смеялся не Конан!
— Демонщина… — дрожа прошептал один из оруженосцев. — Люди говорят, дети тьмы сражаются на стороне Тараска…
— Тихо! — сурово прервал его Паллантид.
Снаружи меркли звезды, уступая рассвету. С гор потянул легкий ветерок и донес согласный клич тысячи труб. При этом звуке жестокая судорога прошла по телу поверженного гиганта. Вновь мучительно вздулись жилы на висках — Конан силился разорвать невидимые оковы, но не было сил.
— Наденьте на меня латы… привяжите меня к седлу! — прошептал он. — Я еще поведу вас в атаку!
Паллантид покачал головой.
— Господин… — Один из оруженосцев коснулся его одежды, — Если все узнают о том, что стряслось с государем, мы пропали. Только он мог повести нас сегодня к победе.
— Помогите мне перенести его на постель, — сказал полководец.
Юноши повиновались. Заботливо опустили они беспомощного исполина на меховое ложе и укрыли его шелковым плащом. Тогда Паллантид повернулся к шестерым оруженосцам и долго вглядывался в их бледные лица, прежде чем заговорить.
— Запечатаем наши уста печатью молчания: никто не должен узнать о том, что произошло здесь, в шатре, — сказал он наконец. — Ибо от этого зависит судьба Аквилонского королевства! А теперь пусть один из вас приведет сюда Валанна, предводителя пеллийских копейщиков.