Конан. Путь к Трону

— Не забывай, там были эти демоны во плоти — злые духи, которых жрецы сумели заставить служить им. А здесь я не вижу никаких сверхъестественных защитников храма, кроме того, уже мертвого человека-обезьяны. А главное, в этот раз я буду с тобой! Пошли!

Схватив за руку, он чуть не волоком затащил девушку в маленькое помещенье за статуей из слоновой кости.

Послышался цокот копыт, крики, топот спешившихся всадников. Зазвенели бронзовые механизмы, открывающие засовы.

— Наверное, у жрецов есть что-то вроде ключа, — прошептал Конан.

Голоса стали громче, и вдруг в зал быстро вошло множество людей. Первым вошли несколько черных воинов. В центре этой группы шествовал высокий седеющий человек, на голове которого покоилась корона чеканного золота в виде расправившего крылья сокола. Конан предположил, что это и был сам король Лалибеа. Шедший за ним почтенный человек в пурпурном одеянии должен был быть Зарамбой — верховным жрецом.

Следом за ним в храм вошел отряд воинов пунтабе с копьями и щитами из шкуры носорога, затем в зале с колоннами появился Тутмекри-стигиец с двумя десятками воинов, половйна из которых были кешанскими копьеносцами, а половина — шемитскими лучниками.

Конан сжал кулаки, увидев своего врага.

Почувствовав холодок на спине, Тутмекри-стигиец приписал это сквозняку. Его мало волновало нахождение в священном месте — храме королевства Пунт. С усмешкой он вспомнил неудачу, постигшую его приятеля в таком же храме в соседнем королевстве.

Хотя доводы Тутмекри о возможности вражеского нападения на Пунт были вполне убедительны, король Лалибеа, известный своей рассудительностью и осторожностью, продолжал сомневаться. Масло в огонь подлило сообщение, переданное барабанной почтой, о том, что в Кассали направляются какие-то светлокожие интриганы, возмутители спокойствия и богохульники. Верховный жрец Зарамба предложил королю совершить визит в храм, чтобы выслушать мнение богини Небетет.

Итак, король, верховный жрец и их приближенные отправились к храму на рассвете. Тутмекри вовсе не был в восторге от этого решения. Он не опасался местных богов, но побаивался их фанатичных жрецов, которые вовсе не питали симпатии к стигийцу. Тутмекри даже показалось, что вся эта затея — лишь предлог, чтобы заманить его в ловушку и убить.

По прибытии к храму богини Небетет Зарамба отдал младшим жрецам приказ открыть ворота. Король расставил почетную процессию таким образом, чтобы Тутмекри и его люди оказались в ее центре. Видимо, решил стигиец, на тот случай, если начнется бой, чтобы у пунтабе было преимущество.

С фанатичным блеском в глазах король и верховный жрец приблизились к статуе. Положив на ступень помоста небольшую шкатулку, в которой переливались разными цветами драгоценные камни, оба встали на колени и поклонились статуе до земли.

Длинные черные руки взметнулись к богине. Зарамба запел призывающее заклинание, а его более молодые помощники зажгли ароматные травы. Легкий дым поплыл по залу.

Нервы Тутмекри были напряжены до предела. Он чувствовал направленный на него недружелюбный взгляд. Все внутри стигийца предупреждало его, что что-то должно произойти.

Голосом, похожим на звон колокола, женщина из слоновой кости заговорила:

— Остерегайся, о великий король, лгунов из Стигии! Человек, пришедший с тобой, — не друг, а хитрый, коварный враг. Он бежал из Кешана от праведной мести, а теперь хочет погубить тебя.

Ропот пробежал по рядам воинов пунтабе. Люди Тутмекри сбились в плотное кольцо, выставив наружу щиты.

Лучники потянулись к колчанам. Мгновение — и храм мог превратиться в кровавую мясорубку.

Тутмекри застыл на месте. Сомнений быть не могло, он уже слышал где-то этот голос, голос молодой женщины, которая...

— Подожди, о великий король! — крикнул он. — Тебя вводят в заблуждение...

Но голос, шедший от статуи, вновь заставил всех замолчать и прислушаться:

— Выбери вместо него и назначь своим генералом Конана из Киммерии. Он сражался повсюду: от снежных пустынь Ванахейма до джунглей Куша, от степей Гиркании до пиратских островов Западного океана. Боги хранили его и вывели живым из всех сражений. Лишь он один сможет привести твои легионы к победе.

Голос смолк, и в этот момент из боковой двери зала появился Конан. Он неторопливо прошел вперед и театральным жестом поклонился сначала королю, а затем — верховному жрецу.

— Дьявол! — зарычал Тутмекри. Его лицо исказила гримаса ненависти. В следующий миг он приказал своим лучникам: — Убейте этого клоуна!

Заметив движение стрелков, Конан резво отпрыгнул за ближайшую колонну, понимая, что на таком расстоянии им ничего не будет стоить попасть в него. Король открыл рот, чтобы отдать приказ...

В этот момент костяная статуя хрустнула, вздохнула, покачнулась и сделала шаг вперед, круша ступени помоста. Все повернули к ней головы — на месте статуи стояла женщина.