Конан-варвар. Час Дракона

Призрачный огонь змеями пробежал по занавесям, свечи в золотых канделябрах чудесным образом вспыхнули вновь. Тарамис сжалась в комок, испуганно подобрав точеные ножки и глядя округлившимися глазами на девушку-пантеру, что стояла перед ней и, продолжая насмехаться, позволяла себя рассмотреть… Не покидало впечатление, словно королева глядит на другую Тарамис, схожую с ней самой каждой черточкой лица и тела, — однако одушевленную совсем другой, чуждой и злой личностью. Облик «отражения» дышал качествами, прямо противоположными тем, которые отличали юную государыню. В блестящих глазах мерцали похоть и тайна, изгиб пухлых алых губ таил жестокость… А в остальном — те же танцующие движения, та же прическа, позолоченные сандалии в точности как те, что Тарамис надевала в своем будуаре… И даже рубашка без рукавов, с глубоким вырезом, перехваченная пояском из золотой парчи, один к одному повторяла ночное одеяние королевы.

— Кто ты? — выдохнула Тарамис.

По спине пробежал холодок.

— Объяснись, а не то велю служанкам позвать стражу!

— Можешь кричать, пока не растрескаются стропила, — раздался бессердечный ответ. — Твои придворные шлюхи не проснутся до рассвета, даже если крыша загорится у них над головами. И стражники ничего не услышат: их заблаговременно отослали вон…

— Что?! — воскликнула Тарамис, чья оскорбленная царственность на время победила испуг. — Да кто посмел дать моей охране подобный приказ?

— Я, милая сестричка. Я это сделала, — издевательски отозвалось «отражение». — Совсем недавно, прежде чем проникнуть сюда. Глупцы уверены — с ними говорила их ненаглядная королева. Ха-ха, моя игра была поистине безупречна! С каким властительным достоинством, должным образом смягченным ласковой женственностью, обращалась я к этим дуболомам, — и пентюхи, закованные в броню, преклоняли передо мною колена и пернатые шлемы!..

Тарамис почувствовала, как сеть колдовства и обмана опутывает ее.

— Да кто же ты? — в отчаянии вскричала она. — Что означает это безумие? Зачем ты сюда пришла?..

— Кто я?.. — негромко переспросила пришелица, и ее голос был подобен зловещему шипению кобры.

«Отражение» сделало еще шаг вперед, оказавшись у самого края ложа, и, яростно сжав пальцами белые плечи королевы, нагнулось к самому ее лицу, близко глядя в недоумевающие и испуганные глаза. И такова была гипнотическая власть злых глаз, что Тарамис позабыла даже возмутиться небывалым насилием.

— Дура! — проскрипела зубами девушка-двойник. — Она еще спрашивает! Она изумляется!.. Я — Саломэ!

— Саломэ, — выдохнула Тарамис, и волосы шевельнулись у нее на затылке.

До королевы медленно доходил невероятный смысл сказанного.

— Я думала… Ты умерла в самый час рождения… — еле слышно выговорила она.

— Многие так думали, — отозвалась назвавшая себя Саломэ. — Меня отнесли в пустыню и бросили там умирать, да будут они прокляты! Я ведь была всего лишь беспомощным, писклявым новорожденным младенцем, чья слабая жизнь трепетала, точно свеча на ветру!.. Тебе известно хотя бы, за что мне вынесли такой приговор?

— Я… я слышала какую-то историю… — заикаясь, пробормотала Тарамис.

Саломэ разразилась яростным смехом, а потом указала туда, где глубокий вырез рубашки открывал часть ложбинки между крепкими грудями.

Там виднелась необычная отметина — кроваво-красное родимое пятно в форме полумесяца…

— Знак ведьмы! — вскрикнув, отшатнулась Тарамис.

— Вот именно! — Напоенный ненавистью смех Саломэ разил не хуже кинжала. — Вот оно, проклятие королей Хаурана! Благочестивые недоумки болтают об этом на рынках, закатывая глаза и тряся бородами. Все слыхали о том, как праматерь нашего рода спуталась с нечистым духом и родила ему дочь, о которой до наших дней ходят темные легенды… С тех-то пор всякое столетие в династии Асхауров рождается девочка, отмеченная судьбоносным полумесяцем между грудей, ибо гласит древнее проклятие: «…И каждый век родится ведьма». Так оно на самом деле и происходит, сестренка! Многих убили при рождении, как пытались убить меня. Другие прошли по земле ведьмами — свободные, гордые дочери Хаурана, и адская луна сияла на груди у каждой из них! И каждую звали Саломэ! Так зовут и меня! Всегда существовала ведьма по имени Саломэ. И будет всегда, хотя бы с севера надвинулись ледяные горы и стерли с лица земли эту цивилизацию, а на пепелищах возник новый мир! На свете вечно будут жить Саломэ, и колдовством завоевывать людские сердца, и плясать перед царями земли, и те станут по их прихоти срубать головы мудрецам!..

— Но… но ты… — кое-как выдавила Тарамис.