«Кондор» оставляет следы

Но в июле 1970 г. с этого поста его сместили — под давлением правого крыла армии. Реакции к этому времени уже стало окончательно ясно, что Торрес выступает за проведение социально-экономических преобразований, что он твердо стоит на националистических позициях. (Заметим, кстати, что на Совещании коммунистических и рабочих партий стран Латинской Америки и Карибского бассейна, проведенном в 1975 г. в Гаване, отмечались сложность и разнородность проявлений национализма в странах региона. В Декларации Совещания указывалось, в частности, на необходимость разграничения реакционных течений национализма и течений, содержащих антиимпериалистическую направленность{24}.)

Возглавив после «контрпереворота» лево-националистическое, антиимпериалистическое правительство, Торрес выступил с программой преобразований, поддержанной Компартией Боливии и другими левыми силами.

Справедливость требует заметить, что при всем при том Торрес был далек от марксистской идеологии. Он, разумеется, вовсе не собирался строить в Боливии социализм. Но он стремился содействовать социальному и экономическому развитию своей родины и верил, что армия должна стать инструментом такого развития. Он хотел также, чтобы его страна освободилась от империалистической зависимости.

За 10 месяцев своего пребывания на президентском посту Торрес, быть может, не всегда был до конца последователен в своих действиях против империализма и местной олигархии, однако даже с этой оговоркой следует признать, что сделал он для страны немало. Руководимое им правительство провело ряд мероприятий по ограничению беззастенчивого хозяйничанья в стране иностранного капитала и укреплению государственного сектора. Были национализированы, в частности, крупнейшие в Латинской Америке цинковые рудники «Мина Матильде», принадлежавшие американской компании. Национализации подверглась также американская «Интернэшнл майнинг просессинг корпорейшн». Еще одна монополия со штаб-квартирой в США была лишена права на концессии, а на другую был наложен крупный штраф за несоблюдение законов о социальном страховании трудящихся. Кроме того, правительство Торреса приняло декрет, передавший государству исключительное право деятельности в области металлургии — ключевой отрасли боливийской экономики. Горнякам и некоторым другим категориям трудящихся повысили заработную плату, пересмотру в пользу людей труда подверглось социальное законодательство, принимались меры по привлечению рабочих к управлению государственной нефтяной компанией. Не только во внутренней, но и во внешней политике Боливия стала проводить независимый курс. Расширялись ее экономические контакты с СССР и другими социалистическими странами. В ООН она встала на прогрессивные позиции, поддерживая советские инициативы в защиту мира, по усилению борьбы против колониализма и расизма.

Все это, вместе взятое, выводило из равновесия официальный Вашингтон. Хорхе Гальярдо Лосада, который был министром внутренних дел в правительстве генерала-патриота, в своей книге «От Торреса до Бансера» рассказывает, что посол США Эрнст Серакьюза, штатный сотрудник ЦРУ, пытался оказывать давление на боливийского президента. Он обещал ему щедрые кредиты в случае, если тот изменит свою внутреннюю и внешнюю политику. Торрес остался непреклонным. Тогда Серакьюза, большой специалист по государственным переворотам, приступил к подготовке насильственного свержения правительства.

Одновременно активизировались и правые силы — реакционная военщина и крупная буржуазия, связанная тесными узами с американским монополистическим капиталом. С другого фланга атаку на правительство вели различные ультралевые, в том числе троцкистские, группировки, активно использовавшиеся внутренней реакцией и империализмом. Торрес и его сторонники оказались как бы между двух огней.

Таковы были условия, в которых в августе 1971 г. произошел правый государственный переворот, возглавленный полковником Бансером. Позднее, в 1975 г., Декларация Совещания коммунистических и рабочих партий стран Латинской Америки и Карибского бассейна отметит, что ЦРУ «участвовало в путче, направленном против прогрессивного правительства генерала Торреса в Боливии…»{25}.

Так в многострадальной южноамериканской стране был прерван процесс прогрессивных социально-экономических преобразований. Хуан Хосе Торрес был вынужден отправиться в изгнание. Он поселился в Чили, но там на него было совершено неудавшееся покушение, и тогда он перебрался в Аргентину.

Шло время. В Боливии режим Бансера, и без того реакционный, все круче сворачивал вправо. К осени 1974 г. этот режим приобрел характер откровенной военной диктатуры. Под запретом оказалась деятельность политических партий и профсоюзных организаций. Усилились репрессии. На протяжении всего 1975 г. систематически проводились аресты оппозиционеров.

1976 г. был отмечен новым подъемом забастовочного движения. Трудящиеся протестовали против нищеты и политического бесправия. Репрессивным режимом Бансера были недовольны и некоторые молодые либерально настроенные офицеры.