Кондотьер

Низко поклоняясь, барон произнес витиеватое приветствие от своего господина, прусского герцога Альбрехта Фредерика, или, говоря по-немецки – Альбрехта Фридриха. Прусское герцогство с первых дней его образования являлось вассалом Польши, и сейчас посол спешил поздравить нового сюзерена с восшествием на престол. Все знали, что молодой герцог отставал в развитии от сверстников, это могло быть результатом близкородственных браков, принятых в аристократических семействах. При всем при этом Альбрехт Фридрих был довольно образован, свободно владел польским языком и даже выдвигался польскими лютеранами кандидатом на трон. Кто только тогда в короли ни выдвигался!

После пышной поздравительной речи барон фон Зеевельде перешел к истинной части своего визита. Эту свою миссию посланник начал издалека, минут десять сокрушаясь о слабом психическом здоровье герцога, после чего заявил, что было бы очень неплохо, если бы досточтимый властелин Речи Посполитой в качестве полноправного сеньора назначил бы своему вассалу – Альбрехту Фридриху – опекуна.

– Маркграф Бранденбургский Георг Фридрих фон Гогенцоллерн – как раз то, что требуется, ваше величество! – прикрыв глаза, льстиво улыбнулся посол. – Все в герцогстве благоволят ему, все знают, что герр Георг – это сама доброта и милость, и он так относится к своему кузену Альбрехту, так… Поверьте, родная мать не относилась бы лучше! Да, кстати… вот письмо от Георга. Ваше королевское величество – вам.

С поклоном передав письмо, посланник благоговейно замер в углу, сверкая хитрыми глазами в ожидании, пока Магнус прочитает послание.

Ничего особенно гнусного Арцыбашев в письме не нашел: обычное дело, маркграф, желая призахапить себе еще и прусское герцогство, доказывал новому королю, что он, Георг Фридрих, при «наличии отсутствия» у герцога Альбрехта Фридриха потомков мужского пола, вполне может претендовать на наследное управление Пруссией, ввиду близкородственности к герцогу. Для вящей убедительности Георг Фридрих предлагал пятьсот прекрасно обученных солдат и значительную сумму в размере двухсот тысяч золотых дукатов. Что ж, как раз этого-то Магнусу и не хватало! Он и не пытался скрыть радости:

– Пятьсот солдат! Двести тысяч! Вот ведь, сразу видно, как заботит славного Георга судьба его несчастного кузена. Что ж, думаю, более достойную кандидатуру на пост регента мы вряд ли сможем найти. Однако необходимо пройти кое-какие процедуры, – Арцыбашев цинично улыбнулся. – Чистая формальность, но все-таки. Знаете, в сейме могут найтись и противники маркграфа. Я вот точно знаю, что князь Николай Кострожский будет против. И, возможно, кардинал Родриго… И еще парочка магнатов.

– Я запомнил ваше величество, – Аксель не менее цинично улыбнулся в ответ. – А имена тех двух магнатов вы мне назовете позже?

– Именно так, мой дорогой друг! – вскочив с кресла, Магнус-Леонид схватил посланца за руку и долго тряс ее, между делом уточняя классификацию предложенных ратников: кто они там – мушкетеры, пикинеры, рейтары?

– Мне бы, знаете ли, больше рейтары подошли. В Венгрию б их отправил… или под Смоленск.

– Хотите рейтар – будут вам рейтары! – осклабился барон. – А деньги, двести тысяч, у меня с собой. Векселем. Завтра же…

– От всей души поздравляю регента – маркграфа Бранденбургского Георга Фридриха Гогенцоллерна! От всей души!

И впрямь: полтысячи опытных солдат и деньги – это поистине царский подарок! И Пруссии было не жаль – а что чужие земли жалеть-то?

– Вот уж верно сказано – не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, – с усмешкой заметила королева Мария.

Выпроводив посланца, Магнус первым делом бросился к ней – хвастаться.

– Про Сашку он ничего не спрашивал?

– Да нет…

– То и подозрительно! Как бы не пропасть девке.

Зловещий для многих дам барон фон Зеевельде, конечно, хотел спросить о баронессе Александре. Мало того, собирался поведать о ее подлом происхождении… и попросить отдать девку ему, предварительно лишив дворянства, полученного обманным путем.

Именно так Аксель бы и сделал и насладился бы унижением, страхом и болью Сашки сполна. Однако увы – приходилось сдерживаться. Все дело в том, что, как доложил верный Акинфий-Вальтер, ушлый король Магнус знал об этой зловредной девке всё! Знал и держал при себе для каких-то своих тайных целей. Что ж… Поквитаться с простолюдинкой надобно было обязательно – барон не привык спускать обиды никому. А потому сразу же после аудиенции вызвал убийцу.

– Эту лжебаронессу нужно выкрасть, Вальтер! Выкрасть и доставить… я скажу, куда. Может быть, в охотничий замок или на постоялый двор… Впрочем, нет! Пожалуй, там слишком людно.

– Если хотите, барон, я сниму небольшой уединенный домик.

– Да-да-да! Вы прекрасно меня понимаете, дорогой друг.

– А если с ней… если погибнут посторонние, скажем, слуги?

– Пусть погибают, – отмахнулся посол. – Меня они не интересуют вовсе. Делайте как вам будет удобно, дорогой Вальтер.