Конечная Остановка (СИ)

После каждой прогулки Тана давала себе слово по выходе на свободу разобраться «что в лобок, что по лбу» с владельцами FM-станций. «Взять ублюдков в плотную разработку, в оборот, блядунов и блядуний». Вкупе с их дикторами, ди-джеями-болтунами, имеющими такие противные гугнивые голоса. «Как если б из сраки тебе вещают, недовярки. Занадта гнуснее, чем Лука-урод хамзивый…»

Глава четырнадцатая Заводят слово стороной

-…Твой груз кокаина, Митрич, перехватила в мае служба охраны Луки. Мне это достоверно и документально известно. Туточки у нас, як в бородатом анекдоте. То ли генерал Витя Лукашенко наркомаршрут из варяг в москали прикрывал. То ли ему так выслужиться перед батькой приболело.

Другого разумного объяснения, откуда раптам организовалась хренова куча марафета у тебя в сумке, я не знаю и не предполагаю. Так что указание о твоем аресте родилось где-то в самом верху президентской вертикали. Предлог и подстава - на усмотрение услужливых исполнителей.

Не исключаю, какой-то из своих статеек ты нефигово достал Луку. Подсунули чего-то ему на просмотр, как его в оппозиционных изданиях полощут. А он завелся, окрысился, закабанел, задрочился. Небось, и команду дал, разузнать, кто таков, разобраться, почему посмел, обнаглел.

- Теперь понятно, Вадимыч, отчего моего батьку следак ко мне на свиданку не пускает. Батянька мой мог бы то ж самое рассказать, имея необходимые вводные от старого корефана. С выпускающим со «Знича» он в одной группе учился. А того Лука с депутатских лет знает, водку вдвоем киряли, компромат на чиновников Совмина собирали…

Евген и Змитер много чего могут обсудить на двоих в прогулочном чистом дворике под аккомпанемент натужной попсы, раздающейся из хрипавого матюгальника у вертухая на вышке. Хотя сразу подумали они о разном, едва огляделись среди булыжных стен, и за ними заперли массивную железную дверь.

Евген недоуменно, чисто риторически вопросил, как же это некоторые попсовые певички умудряются в одно и то же время, в одно горло, толсто гундосить в нос и тоненько пищать в микрофон? Между тем Змитер восхитился, насколько верно и образно назван вертухаем тот зеленый крендель на вышке. «Крутится, вертится мудак как шальной. Туда-сюда зырит, мусор гебешный».

Многое воспринимать и рассматривать можно по-разному. Поэтому на окружающие их антураж и пейзаж, на звуковое и шумовое оформление прогулки они меньше всего обращают внимание. Если есть темы поважнее, не грех пренебречь тюремной обстановкой.

- Советовать тебе я ничего не порываюсь. Но кто-никто другой на твоем месте, Змитрук, безотлагательно и обстоятельно взялся бы писать сыновнюю слезницу не берестейскому родителю, а всебелорусскому батьке. Мол, сижу не за что. Прегрешения журналистской молодости осознал, каюсь. Если кого ругнул сгоряча, то прошу у всех прощения. К наркоте ни в жизнь близко не подходил. Так ведь?

- Ну да. Наркоту я ни разу в жизни не пробовал. Просто тютюн курить опять в тюряге начал. Три года выдержал без табачного зелья. Думаю по новой бросить.

- Это правильно, братка Змитер. Еще верней будет составить тебе жалобу на незаконное задержание и арест по косвенным уликам. Луке о ней точно донесут и доложат. Но это уже дела адвоката, которого у тебя пока нет.

Думаю, при должном юридическом рассмотрении твоего дела оно до суда не дойдет. На уроне Совбеза и Генпрокуратуры за все решат, при условии, что в нем замешаны привходящие обстоятельства твоей профессиональной деятельности.

Вельми возможно, откуда ни возьмись, возникнет какой-нибудь средней руки наркоделец-мафиозо, который чалится на зоне. Скажет, его-де груз того марафета в количестве и качестве трехсот двадцати граммов. Мол, курьер углядел за собой слежку, топтунов у дома, где редакция газеты «Знич», сунул пакет первому встречному на лестнице фраеру ушастому, проследил, куда тот зашел. И слинял, когда гебисты оравой подкатили.

Мифического курьера сдавать нашему предполагаемому наркодельцу совсем не обязательно. Следаку и того хватит, чтобы закрыть мутное и муторное дельце. А мафиозо, сотрудничавшему со следствием, если не скорая воля по особой статье УК, амнистии таким не дают, то всенепременно безбедное существование на зоне до конца его значительно урезанного срока.

Но сначала, ясное дело, тебе нужно писать напрямую Луке в домик на улице К. Маркса.

- Ты меня извини, Евген. Но этого, то есть писать, кланяться Луке, я покуда не буду. Воздержусь. Ни мне, ни тебе пока еще не ясны все туманные обстоятельства, каким макаром и манером подставили кролика Роджера. То есть некоего Змитера Дымкина.

Ну напишу я, ну откинусь без суда из крытки. Ну а дальше-то что? Ни в один президентский официоз на работу не возьмут. Бо им стремно иметь дело с признанным политзеком. В оппозиционной прессе от замаранного наркотой еще дальше будут нос воротить.

И что тогда? В Брест к батьке под крылышко в его провинциальную газетку?

Не хочу! Будет открытый суд. А там во всем и со всеми разберемся.