Конец Басмачества

Операция началась 18 марта 1923 г. Басмачи оказывали ожесточенное сопротивление. Они жгли мосты через горные ущелья и реки, разрушали дороги. Однако жители кишлаков помогали бойцам, восстанавливая мосты, указывая обходные пути, на своих плечах переносили орудия через перевалы, помогали в транспортировке боеприпасов и продовольствия, вывозили раненых в тыл. Организуя добровольные отряды, местное население брало под охрану освобожденные кишлаки, давая возможность частям Красной Армии продолжать наступление.

2 апреля был освобожден кишлак Обурдон, где располагался дворец бека. Матчинское басмачество перестало существовать. Лишь незначительным группам басмачей удалось пробиться через горные перевалы. Некоторые присоединились к Фузайл Максуму, другие ушли в Ферганскую долину. Хол бута со 150 басмачами скрылся в горах Каратегина. В бандах, терпевших одно поражение за другим, усилились брожение и распри. В ходе этой борьбы Холбуту убил один из его приближенных[35].

Так бесславно закончилась история «Матчинского бек-ства», принесшего много горя населению верховья Зеравшана.

Враги Бухарской и Хорезмской республик

Антисоветская деятельность властителей Хивы и Бухары ускорила крушение их деспотических режимов. Народные массы поднялись на борьбу за свержение басмаческого диктатора Джунайда и ставленника английских империалистов бухарского эмира. В этой борьбе трудящиеся Хивы и Бухары, руководимые коммунистами, опирались на братскую помощь русского народа, на помощь Советской России. Первыми одержали победу трудящиеся Хивы. В ноябре 1919 г. против диктатуры Джунаид-хана началось народное восстание.

Восставшие обратились за поддержкой к Советскому правительству. В Петро-Александровск прибыла делегация участников Хивинского восстания. Совет рабочих и дехканских депутатов 4 ноября телеграфировал в Ташкент, обращаясь к Туркестанскому ЦИК и Реввоенсовету: «Пролетариат Хивы восстал против Джунаид-хана, везде идут бои. К нам прибыла делегация от народа, просит помощи. Просим вашего разрешения выступить с отрядом на помощь восставшему народу Хивы»[36].

В отношении судьбы Холбуты имеются и другие сведения. В частности, И. Иркаев в работе «История гражданской войны в Таджикистане» (Душанбе, 1971, с. 396) пишет, что Холбута и его банда были погребены обрушившейся на них снежной лавиной. Документы, хранящиеся в Центральном архиве пограничных войск, подтверждают сведения, приведенные Р. А. Абулхаевым.

Объединенные силы хивинских революционных отрядов и частей Красной Армии нанесли ряд поражений Джунаид-хану, которому активно помогали остатки белоказачьих войск.

В конце января 1920 г. Джунайд был разбит и бежал в пески. 23 января пала его резиденция — Бедиркент.

1 февраля революционные отряды вошли в ханскую столицу Хиву. Население восторженно встречало своих освободителей. Отовсюду неслись возгласы: «Яшасын инкилаб!» («Да здравствует революция!»), «Яшасын Кызыл Аскер!» («Да здравствует Красная Армия!»), «Яшасын Ленин!» («Да здравствует Ленин!»).

26 апреля 1920 г. в Хиве собрался I Всехорезмский курултай народных представителей. Он провозгласил создание народной Советской республики и принял первую конституцию.

В «Предисловии» к конституции отмечалось, что только благодаря победе социалистической революции в России хивинский народ сумел обрести свободу и независимость. «… Русские рабочие и крестьяне, — говорилось далее, — помогшие освобождению хивинского народа, и пролетариат всего мира… являются самыми первыми друзьями всего хивинского народа». На развалинах хивинской деспотии возникла Хорезмская Народная Советская Республика (ХНСР).

Вслед за Хивой народная революция победила и в Бухаре. Страшась нараставшего народного недовольства, эмир усиливал репрессии, все более явно и активно превращал страну в антисоветский плацдарм. Он действовал в тесном контакте с командованием английских войск в Мешхеде. Десятки английских и белогвардейских офицеров инструктировали эмирские войска. Полковник английской службы Штеннел, прибывший в Бухару в мае 1920 г., занимался организацией армейского штаба. Как писал В. В. Куйбышев, эмирская Бухара окончательно превратилась в караван-сарай для контрреволюционеров, белогвардейцев и мирового империализма[37].

Тем временем возмущение трудящихся, страдавших от экономической разрухи, невыносимого произвола эмирских властей, достигло предела. 28 августа вспыхнуло восстание в Чарджоу. Следом выступили революционные силы в других районах эмирата. «28 августа 1920 г., — писал позднее М. В. Фрунзе, — бухарский гнойник, наконец, вскрылся». М. В. Фрунзе отмечал далее, что Советская власть стояла перед дилеммой: «или оказать помощь восставшему бухарскому народу и помочь ему сбросить со своей шеи вековые цепи рабства и бесправия, или же остаться зрителями начавшейся борьбы и позволить эмиру задушить проблески свободы в Бухаре. Красные войска Туркестана пошли с бухарским народом против его угнетателей» [38].