Конец Большого Карантина

Повсюду можно было услышать ругательства, возникшие в период МК: вирусная морда; Нюханьская свинья; антисанитарная скотина; санитайзера на тебя нет; Нюхань с тобой; горбатого вирус исправит; пошел в Нюхань и т.п.. Популярной стала и переделанная расландская народная пословица Любишь кататься, люби и вирусы носить. Глагол карантинить означал уже не только сидеть на карантине, но тянуть резину.

В последнее время к этим карантинным словам и выражениям добавились и некоторые новые, в которых использовался корень КОВИР. Например, трудную проблему могли легко назвать заКОВИРистой, появилось ругательство «КОВИРа на тебя нет». Но самое большое распространение, особенно среди СОРа (средних офисных работников) получило выражение «вызвать на КОВИР», которое означало то же, что и докарантинное «вызвать на ковёр».

Так вот, шёл уже шестой месяц Малого Карантина и ВЛ, расстроенный тем, что до сих пор не найдена вакцина от Нюханьского вируса, в очередной раз вызвал мэра столицы «на КОВИР». От такого внеурочного вызова мэр впал в отчаяние. Он не знал, что докладывать, как сделать так, чтобы тот не расстроился, не наказал его, не отлучил от бюджета. Но, как всегда и случалось в истории великой Расландии, всё решилось само собой, по воле случая или случайности, кому как нравится. В этот день мэр был спасен от доклада, а ВЛ – от расстройства.

А произошло вот что. Пока мэр мчался по полупустым улицам на доклад к Великому Лидеру, тот в свою очередь читал последнюю докладную записку от своего пресс–секретаря со смешной фамилией Усатов. Вопреки своей фамилии, пресс–секретарь терпеть не мог никакой растительности на лице, и вообще был бритоголовым, за что многие чиновники и журналисты за глаза звали его Лысым.

ВЛ листал страницу за страницей и, наконец, дошел до обзора сообщений иностранных агентств о КОВИР–20, теперь было принято называть его так из–за протестов Тикая. Там он вдруг обнаружил сногсшибательную, потрясающую новость. Звучала она так: «По результатам некоторых исследований Тикайских учёных появилось предположение, что, возможно, КОВИР–20 может находиться на отдельных поверхностях, не разрушаясь, от шести до десяти месяцев».

ВЛ хитро улыбнулся, закрыл папку с докладной запиской Усатова и вызвал своего помощника.

– Где там мэр?

– Уже приехал. Ждет в приёмной, господин Великий Лидер.

– Зови!

Открылась дверь и в кабинет ВЛ вошел белый как бумага мэр Новаграда Стырин. Губы у него заметно дрожали, ноги едва удерживали грузное тело; ему казалось, что он потеряет сознание, как только Великий Лидер произнесет первое слово. Мысли крутились в голове диким хороводом: «Что сказать? Как начать? Если он узнает правду, мне конец. Что делать? Что делать? Что–о–о?!».

ВЛ стоял и молча смотрел на готового упасть в обморок мэра. От этого взгляда мэру стало совсем плохо, он весь покрылся потом. Ему даже показалось, что он от страха пустил несколько капель в штаны. Но ВЛ вдруг широко улыбнулся, и довольным голосом произнес:

– Вот что я скажу тебе, батенька Стырин (ВЛ называл мэра только по фамилии). Завтра утром я объявлю о продлении карантина.

Мэр с облегчением выдохнул, но тут же забормотал:

– Как о продлении? Как? Столица уже почти полгода сидит на карантине, господин Великий Лидер. Дебилы… Ой… жители уже на исходе сил. Мы же им не разрешаем выходить из дома… Только ДАКам… прошу прощения… только Добровольным Агентам Карантина.

– А ты знаешь, Стырин, что Нюханьский вирус, а точнее, КОВИР–20 может сохраняться на поверхностях до полутора лет!

– Как? Он же не может прожить больше месяца!

– Нет, Стырин. Нет. До шестнадцати месяцев! Так что докладывать об «успешных испытаниях вакцины на мышах и кроликах» мне пока не надо. Даю тебе ещё два месяца. Если не принесешь мне вакцину (или хотя бы испытательный образец) через два месяца, распрощаешься с должностью. И чтобы твоя вакцина убивала этот Нюханьский КОВИР наповал. Ты понял меня, Стырин? Два месяца и ни днём больше. Всё свободен. Готовь наш красавец Новаград к большому карантину. И смотри у меня… Кстати, как там народ? Не бунтует?

– Какой там бунт, господин Великий Лидер! Сидят как мыши по норам! На МПП да на подачках от ГРОБа много не набунтуешь.

– Что?

– Прошу прощения, господин Великий Лидер. Я говорю, какой там бунт на Минимальной Продуктовой Помощи да на подачках от Городского Рабочего Отдела Благотворительности. Концы с концами едва сводят.

– А мне докладывают, что все довольны. Вот, только что докладную записку читал от Усатова.