Читаем Конец черного лета полностью

— Тяжело с ним будет. Он ведь не трус, да еще и гордяк, — возразил Шаланда, иронически растянув «о» в последнем слове.

— Тем приятнее будет видеть его на коленях. Пусть козлы знают, что их ждет. А не встанет — завалим.

Федор был наслышан об этих угрозах. Хорошего настроения они не добавляли, ибо кто-кто, а Завьялов лучше других знал, что в тюрьме от угрозы до ее исполнения — один шаг.

Все эти годы он был полон одним — дожить до свободы. Но ничего не делал для того, чтобы приблизить ее час. В этом он, правда, был не одинок. Не все осужденные стремились жить и работать так, чтобы досрочно покинуть пределы колонии. И Федор то ли из-за остатков мальчишеского упрямства, то ли из-за того, что его внутренняя борьба с самим собой нередко кончалась поражением здравого смысла и надолго брала верх пресловутая «зековская солидарность», не становился ни общественником, ни передовиком производства, ни тем более, блюстителем режима содержания. Да и учиться в десятом классе колонистской школы тоже отказался. На длительное время им завладели учителя из волчьей стаи. И поначалу, сам того не ведая, Федор отдалял время своего освобождения. Досрочного освобождения.

* * *

Родной город… Тихий июльский день…

Ветхий дровяной сарай в глубине старого сада.

В памяти Завьялова не раз всплывал за эти годы тот — последний — день свободной жизни. Здесь, в этом саду, он любил бродить и о чем-то своем по-детски мечтать. И тогда ему казалось, что нигде в мире нет более красивого места. Сад был посажен прадедом в канун первой мировой войны, из окопов которой тот так и не вернулся. За садом продолжал ухаживать дед Федора. Это он уже перед новой войной посадил неподалеку от сарая красавицу-черешню, которой любовались, как потом казалось маленькому Федору, все деревья его сада. И он разделял их восторг.

Не вернулся с войны и дед. В тяжелом бою летом сорок второго года, оставшись один на один с вражескими танками, он бросился с гранатами под гусеницы одного из них и уже посмертно стал Героем Советского Союза. Поэтому Федора тогда, в кабинете начальника, так сильно покоробило это «ты позоришь память деда».

А черешня росла, ветвилась, с каждым годом становясь все краше. На сад, когда дозревали плоды, совершали набеги ватаги мальчишек с соседних улиц. У большинства из них были свои сады, но похищенные фрукты казались вкуснее. За дерзкое поведение и лихую неудержимость мальчишек окрестили «монголами».

В этот день Федор застал «монголов» на дереве. Забрались на дедовскую черешню, обламывали ветки, усыпанные черно-красными плодами и бросали их вниз.

— Сейчас же прекратите! — громовым, как ему показалось, голосом крикнул Федор. Но голос его дрогнул и сорвался. Он не в силах был отвести глаз от сломанных и как бы взывающих о помощи веток.

— Вали в хату, Вася! — раздалось сверху.

— Убирайтесь из сада, — Федор растерялся от беспомощности. Он был сильным парнем и не трусом, но в этот момент силы, казалось, покинули его. А «монголы», спрыгнув с дерева, набросились на Федора. Их было четверо, а он один. Федор пришел в сознание, когда вокруг никого уже не было. Лицо горело, глаза заплыли, в ушах Стоял докучливый звон.

— Неплохо отделали, — криво усмехнулся он, ощупывая горящее лицо.

И вспомнились ему слова, которые любил говорить его отец: «Не пищи и не прощай, Федя». В прошлом году Степан Завьялов, шофер Автотранса, не вернулся из рейса. В туман и гололед его рефрижератор занесло на трассе, он сбил заградительные столбики и опрокинулся в глубокий яр. Мать Федора, потрясенная трагической гибелью мужа, уже много месяцев находилась на излечении в психиатрической больнице.

…Он нашел «монголов» безмятежно спящими в глубине сада. И эта их безмятежность, и валявшиеся вокруг изуродованные ветки любимой черешни вдруг всколыхнули в душе Федора неведомые ему ранее чувства слепого гнева и мести. Теперь он видел лишь одну рыжую голову длинного парня, который ударил его первым. Федор лихорадочно обшарил глазами примятую траву и сразу же нашел то, чего ему сейчас было нужно. И булыжник рухнул на рыжую голову. Какое-то мгновение Федор видел, что голова шевелилась. Вот она конвульсивно оторвалась от земли, повисла над ней и снова упала наземь. Раздался хрип. Друзья рыжего сразу же вскочили на ноги, со сна не понимая, что произошло. Стало тихо. Слышалось лишь мерное жужжание пчел. Придя в себя, Федор медленно побрел прочь.

На суде он видел лишь заплаканное лицо бабушки. Немой страх и глухую боль выражало оно. Рыжий остался жить, хотя он лежал в больнице, с тяжелыми повреждениями в области черепа, как явствовало из заключения экспертов. И решение суда было строгим и неумолимым.

С того дня прошло несколько лет. И уже скоро Федору предстояло встретиться со свободой. Но теперь перед ним встала зловещая фигура Паука. После длительных колебаний Завьялов вышел из его «семьи». Ушел спокойно, не хлопая дверью, сказав им на прощание: «Мне не подходят ваши законы». И вот сейчас они решили ему отомстить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вихри враждебные
Вихри враждебные

Мировая история пошла другим путем. Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, оказалась в 1904 году неподалеку от Чемульпо, где в смертельную схватку с японской эскадрой вступили крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». Моряки из XXI века вступили в схватку с противником на стороне своих предков. Это вмешательство и последующие за ним события послужили толчком не только к изменению хода Русско-японской войны, но и к изменению хода всей мировой истории. Япония была побеждена, а Британия унижена. Россия не присоединилась к англо-французскому союзу, а создала совместно с Германией Континентальный альянс. Не было ни позорного Портсмутского мира, ни Кровавого воскресенья. Эмигрант Владимир Ульянов и беглый ссыльнопоселенец Джугашвили вместе с новым царем Михаилом II строят новую Россию, еще не представляя – какая она будет. Но, как им кажется, в этом варианте истории не будет ни Первой мировой войны, ни Февральской, ни Октябрьской революций.

Александр Борисович Михайловский , Александр Петрович Харников , Далия Мейеровна Трускиновская , Ирина Николаевна Полянская

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Попаданцы / Фэнтези
Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза / Проза / Проза о войне