Конец фильма

Остатки эскадры адмирала т’Мидириена бестолково кружили вокруг Мересань, не зная, что делать. Адмирал погиб в жуткой дыре вместе со своим кораблем. Да и, будь он жив, мало что изменилось бы. Т’Мидириен редко знал, что делать. Практически никогда.

– Говорит адмирал т’Лехин.

Эти слова по радиосвязи подарили капитану т’Доррену новую жизнь. И не только ему.

– Слушаю, адмирал, – т’Доррен непроизвольно вытянулся, как и несколько его коллег перед экранами.

– Это хорошо, что вы слушаете. Всем лечь в дрейф, топливо зря не тратить.

– А вдруг крейсеры нападут? – спросил кто-то.

Т’Лехин покосился на экраны. Крейсеры вели себя мирно. Похоже, переговаривались между собой.

– Не нападут.

Зачем им нападать? Один выстрел гъдеанского эсминца уже сделал больше, чем могли бы нанести урона все эти крейсеры.

– Надо осмотреть планету с низкой орбиты, – сказал он. Он заранее ужасался тому, что увидит, но давил в себе эти чувства. Предаваться скорби будем потом. Сейчас необходимо спасать то, что можно спасти. – Найти тех, кто уцелел, и помочь им.

– Как? – задал вопрос т’Доррен. Горький вопрос. Масштабы массовой гибели должны быть устрашающими, но т’Доррену казалось, что выжившие позавидуют погибшим.

Если бы т’Лехин знал, как! По большому счету, планете без солнца ничто не поможет. У Мересань есть всего несколько месяцев, максимум полгода.

– Мы должны собрать выживших, – повторил он. – Наверняка среди них много раненых. Нужно оказать им медицинскую помощь, позаботиться, чтобы они не продолжали умирать. Надо организовать временные лагеря, пищу и кров. Мы клялись защищать мирных жителей Мересань, нам и заниматься этим. Тем временем координатор будет решать нашу главную проблему.

Солнце не вернуть. Значит, надо искать новое. Новую планету при новом солнце, ведь старую с собой не возьмешь. Закавыка в том, что все пригодные для жизни планеты кому-то уже принадлежат. Адмирал истово надеялся, что т’Согидину удастся как-нибудь это уладить.

Ночь была неуютной и беспокойной. Охранники бесцеремонно вытащили Эст Унтли из постели, чтобы она приготовила кофе господину директору. Все были на взводе. Бегали рабочие, жужжали за герметичными окнами погрузчики. Какая-то крупная красная звезда зло подмигивала с черного неба. Ежась в наброшенной на плечи шерстяной шали, Эст Унтли поставила перед директором поднос с чашкой на блюдечке. Он был спокоен, словно в диссонанс всей коридорной и заоконной суматохе, взял чашку, подул на горячую поверхность жидкости. Эст Унтли вдруг бросился в глаза пустой распахнутый сейф. Такое уже однажды было.

– Вы уходите? – пролепетала она, замирая.

Он кинул на нее равнодушный взгляд. Мебель опять заговорила. Но почему бы не ответить? Идут последние часы.

– Да.

– А мы? – тихо-тихо.

Вот потому он и не хотел с ней разговаривать. Всех жалеть – жалости не хватит. Не он, Захар, привез гъдеан и мересанцев на планету, принадлежащую не им, не он за них в ответе. Он отвечает за поставки траинита, ни за что больше. Если пытаться вывезти гъдеан, Земля недополучит стратегическое сырье. Пусть у Ена Пирана душа о них болит, если она у него есть, конечно.

– А вы – как знаете, – он сердито кинул ложку в пустую чашку, взял портфель и вышел, хлопнув дверью.

Эст Унтли не стала мыть посуду. Для чего стараться? Господин директор уходит. Она закуталась в куртку, натянула дыхательную маску и вышла на поверхность. На морозе было как-то особенно зябко.

Мерзлая почва колыхнулась, коварно выскользнула из-под ног, и Эст Унтли упала.

– Землетрясение! – крикнул кто-то.

Что за глупости! На Нлакисе не бывает землетрясений. Здешние недра давно спят, очертания вулканических конусов сгладились многовековой эрозией. Но, оперевшись рукой о валун, она почувствовала дрожь. Низкий рокот, ускользающий за пределы слышимости. Ей стало страшно, так страшно, как еще ни разу в жизни не было, даже в тот день, когда мересанцы захватили рудник. Грозная дрожь просыпающихся недр сжимала сердце в ужасе, действуя в обход разума. А на небе разгорался багровый факел неправильных очертаний.

– Погрузка закончена, – доложил Нгири Хобонда.

Грузовой люк захлопнулся, зашипели устройства герметизации. Захар кивнул. Небо прочертила светящаяся дуга, отдаленный грохот дошел лишь спустя несколько секунд. Это стартовал мини-корабль шшерцев. Захар улыбнулся, желая Ортленне благополучной стыковки, и вошел в корабль через малый люк. За ним без суеты, но быстро последовали охранники – у каждого личное оружие и небольшой рюкзак за спиной.

Нгири Хобонда бросил последний взгляд на покидаемую планету. Он надеялся, что руководство охранного предприятия с пониманием отнесется к досрочному прерыванию контракта с заказчиком. Как-никак, форс-мажор.

Взгляд упал на Эст Унтли. Женщина стояла на коленях, даже не пытаясь подняться с трясущейся поверхности, и, судорожно прижимая руки к груди, смотрела на него. Смотрела и молчала, только в глазах – ужас и мольба.