Конец главы

Низенький человечек слегка поклонился. Она инстинктивно почувствовала, что он жалеет ее, и быстро захлопнула дверь у него под носом. Поднялась по винтовой лесенке, села на кушетку и закурила. Затем положила документ на колени и развернула его. Первая мысль ее была: "Какая чудовищная нелепость! Я ни в чем не виновата". Вторая: "Придется, видно, прочесть эту мерзость".

Не успела она пробежать первую строку: "Сэр Джералд Корвен, кавалер ордена Бани, покорнейше просит..." - как у нее возникла новая, третья по счету мысль: "Но это же то, чего я хочу! Я стану свободна!"

Дальше она уже читала спокойнее, пока не дошла до слов: "... истец требует взыскать с вышеназванного Джеймса Бернарда Крума, ввиду совершения последним упомянутого прелюбодеяния, возмещение в размере двух тысяч фунтов".

Тони! Да у него не то что двух тысяч фунтов - двух тысяч шиллингов не наберется. Животное! Мстительная гадина! Неожиданно сведя весь их конфликт к вульгарному чистогану, он не только глубоко возмутил ее, но и поверг в панику. Тони не должен, не может быть разорен из-за нее. Она обязана немедленно увидеться с ним! Неужели и ему?.. Конечно, ему тоже послали копию.

Клер дочитала прошение, сделала глубокую затяжку и поднялась. Подошла к телефону, вызвала междугородную и дала номер телефона в гостинице Крума.

- Можно попросить мистера Крума?.. Уехал в Лондон? На своей машине?.. Когда?

Час назад. Значит, едет к ней.

Несколько успокоившись. Клер быстро прикинула: на кондафордский поезд уже не поспеть... Она еще раз позвонила на междугородную и заказала разговор с поместьем.

- Динни? Это я. Клер. Сегодня вечером не могу приехать. Буду завтра утром... Нет! Здорова. Просто маленькие неприятности. До свиданья.

Маленькие неприятности! Она еще раз села и перечитала "эту мерзость". О них с Тони, кажется, известно все, кроме правды. А ведь ни ей, ни ему даже в голову не приходило, что за ними следят. Например, этот человечек в роговых очках явно знает ее, но она его никогда не замечала. Клер ушла в туалетную и освежила лицо холодной водой. Вот тебе и мельник с реки Ди! Оказывается, играть эту роль не так-то просто.

"Он, наверно, не успел поесть", - спохватилась она.

Накрыв столик в нижней комнате и поставив на него все, что было в доме съестного. Клер сварила кофе и в ожидании Крума села покурить. Она рисовала себе Кондафорд и лица родных, представляла себе также лица тети Эм и Джека Масхема, но все оттеснялось на задний план лицом ее мужа с его легкой, жестокой, кошачьей усмешкой. Неужели она безропотно уступит? Неужели она даст ему восторжествовать и капитулирует без боя? Она раскаивалась, что не послушала отца и сэра Лоренса, предлагавших начать за ним слежку. Теперь поздно: пока дело не кончится, Джерри на риск не пойдет.

Она еще сидела в раздумье у электрической печки, когда раздался шум подъехавшей машины и зазвонил колокольчик.

Крум был бледен и, видимо, продрог. Он остановился в дверях, всем своим видом выражая такое сомнение в доброжелательности приема, который его ожидает, что Клер разом протянула ему обе руки:

- Ну что, Тони, забавная история?

- Дорогая!..

- Вы совсем озябли. Выпейте бренди.

Не успел он допить, как она заговорила:

- Будем рассуждать не о том, чего мы могли бы не сделать, а только о том, что мы должны делать.

Он застонал.

- Мы, наверно, показались им ужасными простофилями. Мне и не снилось...

- Мне тоже. Да и почему нам было не поступать так, как мы поступали? Только виноватый боится закона.

Он сел и подпер голову руками:

- Видит бог, я сам хочу этого не меньше, чем ваш муж. Я мечтаю, чтобы вы освободились от него. Но я не имел права подвергать вас риску, раз вы не чувствуете ко мне того же, что я к вам.

Клер посмотрела на него и слегка улыбнулась:

- Тони, не будьте ребенком! Распространяться о чувствах сейчас бессмысленно. И увольте меня от глупых разговоров о том, что вы виноваты. Суть в том, что мы оба невиновны. Подумаем лучше, что делать.

- Не сомневайтесь в одном - я сделаю все, что вы сочтете нужным.

- По-моему, - с расстановкой произнесла Клер, - я должна поступить так, как потребуют от меня родители.

- Боже! - воскликнул Крум, вскакивая. - Ведь если мы будем защищаться и выиграем, вы останетесь привязанной к нему!

- А если не будем защищаться и проиграем, вас разорят, - отчеканила Клер.

- Черта с два! Разорить меня нельзя - можно только объявить несостоятельным.

- А ваша работа?

- Не понимаю, при чем здесь она?

- На днях я видела Джека Масхема. Он показался мне человеком, который не оставит у себя на службе соответчика, не поставившего истца в известность о своих намерениях. Видите, я уже овладела судейским жаргоном.

- Я не стал бы их скрывать, будь мы на самом деле любовниками.

- Серьезно?

- Вполне.

- Даже, если бы я сказала: "Не надо".

- Вы бы так не сказали.

- Не знаю.

- Так или иначе, речь сейчас не об этом.

- Но о том, что, если мы не будем защищаться, вы сочтете себя непорядочным человеком.

- Боже, до чего все запутано!

- Садитесь и поедим. У меня только ветчина, но когда сердце не на месте, ветчина самое полезное блюдо.