Конец игры

— Послушайте, мы тут потому, что это гребаная дыра! — объяснил Волк, слишком поздно заметив владельца, протирающего стаканы за столом рядом с ними. Он поморщился и невинно уставился на потолок. — Он смотрит? — спросил он Эдмундса уголком губ, не смея шелохнуться.

— Ага.

Волк стойко сохранял свою позу.

— Ты же понимаешь, что он не тиранозавр, да? Он тебя видит, — прошептал Эдмундс. — Ладно… Он ушел.

Пока Джо тщетно пытался стереть жирное пятно со своего стакана, Сондерс, полагая, что они там надолго, опустил стопку виски в свежую пинту пива.

Итоги вчерашнего дня, когда они наконец позволили ему заговорить, ошеломили всех.

— То есть… — начал Сондерс, стараясь уследить за ходом беседы. — Карта памяти была не более чем блефом?

— Ага, — ответил Волк.

— А как ты убедил Ваниту отпустить тебя? — спросил Эдмундс.

— Я обратился к ее лучшей черте характера, — невозмутимо проговорил Волк, делая большой глоток пива. — Я сказал ей, что должность комиссара будет ее, если она позволит мне завершить начатое.

— Но… все-таки комиссар? — спросил Джо, уверенный, что ослышался.

— Боюсь, что так.

— Уважаемый господин комиссар?

— Да!

— Но… — сказал Эдмундс. — Разве Кристиан не прибыл на место уже после полицейского?

— Ага, — кивнул Волк.

— Ну так и…?

— Он спрятался в то пустое пространство, — начал Волк. — Он слышит, как констебль Рэндл взламывает дверь и затем спускается вниз, без всяких сомнений думая, что Финли в комнате один. Кристиан выползает из укромного места, ставит доски на место. Затем прокрадывается на первый этаж и выходит через заднюю дверь, пока Рэндл звонит в участок. Он перелезает через заднюю ограду, выходит через соседский сад и «прибывает» на место, тем самым обеспечивая себе железное алиби. Он первый входит в дом, закрывает на щеколду заднюю дверь, тем самым заметая следы… Все просто.

Сондерс покосился на него.

— Можешь еще раз повторить… так на чем мы?

— Нет.

— Как ты… Когда ты узнал? — спросила Бакстер, забыв, что они с ним не разговаривают. Ей было немного обидно, что он не держал ее в курсе событий.

— Я не знаю, — пожал плечами Волк. — Не знаю точно. Но у меня есть свои догадки. — Он помассировал челюсть, которая все еще чертовски болела. — Все дело в ручке.

— Жучке? — заплетающимся языком спросил Сондерс, в котором было уже три «ерша».

— Ручке! Дверной ручке. У него есть привычка, — объяснил Волк, вспоминая, как Кристиан закрывал дверь в свой дом прошлым утром, — поднимать за собой вверх ручку.

— «Привычка поднимать за собой ручку», — повторила Бакстер, явно не впечатленная.

Волк пропустил это мимо ушей.

— Твой полицейский отчет, — продолжил он, обращаясь к Сондерсу. — В нем говорится, что констебль Рэндл был вынужден открывать дверь в дом силой.

— Кто?

— Рэндл.

— Крендель?

— Ради всего святого, Сондерс, переключись на кофе или еще что!

Сондерс расплылся в пьяной улыбке и поднял стакан.

— Что ж, ему пришлось, — сдался Волк и повернулся обратно к Бакстер. — Ну, а когда Финли и Мэгги запирали входную дверь?

— Никогда, — согласилась она.

— И в тот раз не закрывали. Просто ручку подняли… изнутри.

Эдмундс кивнул. Его явно впечатлили открытия Волка: — Да ты его заколомбил!

— А то! — осклабился Волк.

— Однако Коломбо[7] не прилетало после по лицу, — заметила Бакстер прежде, чем он слишком зазнается.

— Извините, но возвращаясь к комиссару, — начал Джо, возвращая разговор в безрадостное русло. — Зачем ему вообще убивать своего лучшего друга?

Все посмотрели на Волка.

— Я не знаю, — признал он. — И, честно говоря, мне плевать. Он сделал это. И этого мне вполне достаточно.

Все замолчали, чтобы выпить.

— Это… крупное дельце, — сказал Эдмундс, стараясь балансировать между возмущением и возбуждением. — Преследование комиссара столичной полиции за убийство.

— Скорее проблематичное, — поправила его Бакстер.

Вновь присоединившись к беседе, Сондерс оживленно закивал.

— Он знает все пути, по которым мы могли подобраться к нему… Мы в жопе.

— Так что нам делать дальше? — спросил Эдмундс.

И снова все повернулись к Волку.

— Мы отступимся.

— Что?

— Мы отступимся, — повторил Волк, игнорируя взгляд полный отвращения, брошенный Бакстер. — Как Сондерс и сказал, он комиссар полиции. Он знает все возможные углы. Под которыми мы можем на него зайти. Нам не победить. Машину Сондерса взломали возле его дома. Кто-то был внутри дома Эдмундса, когда там спала его семья! И это было до того, как он узнал, что мы его подозреваем. Он напал на меня в здании полном полицейских, когда я находился под арестом, и я все равно ничего не могу доказать.

— Он теряет голову, — сказала Бакстер.

— Отчего он только опаснее, — возразил Волк. — И давайте не забывать, что он убил лучшего друга, не оставив ни единой компрометирующей его улики. Мы загнали его в угол. Возможно, Финли допустил ту же ошибку. И никто из нас не знает, как он отреагирует. Все кончено.

— То есть, мы просто позволим ему выйти сухим из воды после того, как он убил Финли? — с вызовом спросил Сондерс.