Конец игры с продолжением

Это снова Степанов. И вопросы свои гнусные он задавал не просто так. Знал, собака, знал кое-что! И хитрить смысла не было. Все равно узнают, если уже не узнали, явившись таким странным составом.

– Да. Виделись. Она какое-то время жила в этом доме. Совсем недолго. Пару дней. – Он выудил руки из карманов и широко повел вокруг себя, но так и не обернулся к ним. – Я просил ее остаться, а она уехала. Все равно уехала. Куда – не сказала. Написала на меня доверенность на получение материальной компенсации за Веру. Ключи оставила от бабкиной квартиры, но просила присматривать, и уехала.

– И больше не появлялась? – снова подала голос Маша.

Он распознал разочарование и порадовался, и даже мысленно помолился, хотя и не очень это умел.

– Нет. Не появлялась и не звонила.

Он медленно повернулся, осмотрел по очереди поскучневших гостей и решил напоследок бросить им кость. В качестве компенсации за бездарно потраченное время.

– Она говорила что-то про монастырь. Их прабабка была монахиней. Ульяна видела в этом некий посыл. В каком монастыре – не знаю, не спрашивайте. Было ли то правдой или семейной легендой, не знаю. Услышал и пересказал. Ульяну я больше не видел. Все.

Шныров медленно направился к двери, краем глаза наблюдая, как гости по очереди встают с пятиметрового дивана с пятнадцатью подушками.

– Простите, можно в туалет?

Маша подняла на него раскрасневшееся личико. Он мысленно поставил ей зачет за хорошую попытку и ответил отказом.

– Ремонт, – ответил он лаконично, тесня их к выходу из дома. – В паре кварталов отсюда супермаркет. Там можете воспользоваться дамской комнатой, милая.

Не сумев скрыть разочарованного вздоха, Маша вышла на улицу и торопливой походкой пошла к воротам. Артамошин за ней следом. Степанов остался, пристально рассматривая стены холла.

– Если пытаетесь обнаружить здесь следы крови, их нет, – зачем-то съязвил он, просто не выдержав. – Я не убийца.

– А кто вы? – Степанов смотрел ему прямо в глаза. – Авантюрист, скандалист, шантажист? Кто? Что вам нужно от Вики? От моей родственницы, которая…

– Я знаю, кто это, – откликнулся он с раздражением.

– Почему вы ищете с ней встреч? Что вам от нее нужно? Зачем вы шантажируете ее?

Минуту он потрясенно смотрел на Степанова, а потом зашелся мелким противным смешком. Он знал, что его смех противен и людьми воспринимается крайне отрицательно: живот некрасиво подпрыгивает, а лицо становится сморщенным, но ничего не мог с собой поделать. Смеялся, не переставая.

– В чем дело, Шныров? – глаза Степанова опасно сузились. – Вы не станете отрицать, что виделись с ней. Ваша машина стояла неподалеку от дома, который мы арендуем. И…

– А теперь по порядку. – Он сложил ладони ковшиком и с унижающей жалостью глянул на подполковника. – Моя машина стояла не возле вашего дома, а возле дома моих хороших знакомых. Это легко проверить. Я и не думал шантажировать вашу родственницу. Зачем мне это делать, скажите? Человек обратился ко мне за помощью, а я стану его шантажировать?

– За помощью?!

Иван Семенович предвидел реакцию Степанова и мысленно ликовал.

Как же нравилось ему коллекционировать эмоции! Особенно когда люди с ними не очень умело справлялись. Какое наслаждение доставляли ему те моменты, когда он их предугадывал. Умный, загадочный подполковник Степанов мало чем отличался от остальных. Его так же, как и всех, больно ранило предательство, и он не желал быть замешанным ни в чем грязном. А история с Викой обрастала подробностями, которые могли Степанову совсем не понравиться.

Но, тс-с-с, еще рано ее обнародовать. Не настало время. Именно время может и должно распорядиться. А Иван Семенович ему не помощник.

– Вика обратилась ко мне за помощью. Я ее проконсультировал. Только и всего.

Шныров ловко обошел гостя, дотянулся до двери, широко ее распахивая, и указал на дверной проем подбородком.

– Всего вам доброго, товарищ подполковник.

Степанов все медлил, не уходил.

– Скажите… – проговорил он, уже ступив одной ногой за порог. – Сколько денег вы получили за гибель двух сестер? Только, прошу, не соврите. Я все равно узнаю. Вам же не хочется, чтобы я пришел к вам еще раз?

Шныров окаменел. Даже обычно шумное дыхание сделалось неслышным. Потом он поводил шеей и проговорил:

– За гибель моей жены и ее сестры с учетом всех выплат, страховок и участия в ток-шоу я заработал, если можно так выразиться, пятнадцать миллионов рублей. Мои коллеги по несчастью поменьше.

– Пятнадцать миллионов?! – Степанов выглядел ошарашенным, снова не сумев справиться с чувствами. – Такое возможно?

– Возможно. – Шныров пожевал губами и нехотя добавил: – Главное в этом деле: скандал. Мы его организовали. Не без вашего косвенного участия, Егор Викторович…

Глава 26

– Света, нам необходимо съехать с этой квартиры.

Сергей – так он теперь себя называл и всех заставлял, – покусывая губы, стоял возле окна со стаканом сока.