Конец иллюзий

Этому миру конец. Его миру. Он прожил короткую жизнь. Там. Тогда. Для его мира он оказался не приспособлен.

"Ласточка" встрепенулись, поднялась и помчалась на берег. Когда-то, очень давно, Михаил любил здесь гулять. Тогда были мечты, надежды. Всё рухнуло окончательно сегодня. Тот мир оказался слишком жесток к нему. Он никому оказался не нужен. Только дети держали за эту... иллюзию? Все иллюзии рано или поздно заканчиваются. Нужно как-то жить дальше, но... Уцепиться не за что. Погибнет этот мир, так почему бы не погибнуть вместе с ним.

Иллюзии такая штука интересная, что с ними тяжело расставаться. Даже, когда наступает конец иллюзий, они остаются в памяти...

"Ласточка" опустилась на мягкий песок набережной вдали от города. Здесь нет мостовых, перил, тротуаров. Дикий пляж. Михаил, чуть прикрыв глаза, смотрел на горизонт. Океан тих и спокоен. Но падший духом человек догадывался, что очень скоро это изменится.

Вода внезапно начала уходить от берега, обнажая дно. Водоросли, потеряв опору, ложились на ил. Морские звёзды, не поспевая за потоком, замирали в испуге. Вода начинала бурлить, ускоряя откат.

— Яр спаси их всех, — пробормотал Михаил, не в силах отвернуться или закрыть глаза.

Внезапная вспышка на горизонте ослепила. Через несколько секунд там что-то изменилось. Михаил сперва не разглядел. Горизонт начал подниматься. Поначалу едва заметно. Затем всё выше и выше. На него надвигалась вода.

— Яр спаси, — прошептал вновь Михаил. — Тех, кого стоит.

Глава 17. Ум против силы

01 июля. 1247 год я.э. 17:43 земного.

Орбита Земли.

Бывший летчик Корпуса Космических Сил, ныне адъютант главкома Барсов, прочёл донесение и не поверил своим глазам. Короткий текст, всего пара строк, противоречил всем законам физики и всему, чему его учили. В замешательстве он поднялся и вошел в кабинет Воронова.

— Главнокомандующий, — сказал он в пороге. — Эскадра хвигов только что вылетела из Солнца и направляется по прямой к нам.

— Как из Солнца? — удивился Воронов.

— Буквально, — ответил Барсов. — Также, на их траектории не сказываются силы гравитации. Они идут по радиусу от Солнца к нам, прямолинейно и равноускоренно.

— Тот и в этом оказался прав, — констатировал Воронов. — Через сколько они будут здесь?

Барсов посмотрел в планшет:

— Через пять часов и двенадцать минут.

Воронов откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Затем выдохнул и, открыв глаза, сказал:

— Вот и началось. Садись, онлайн-конференцию с флотом проведем.

Один за одним в кабинете появились капитаны всех линкоров, включая капитана флагмана. Также подключились члены Генерального штаба.

Воронов кратко обрисовал ситуацию. В следующие восемь минут из двадцати четырех вариантов действий Генштаб оставил только три близких по смыслу. Когда связь прекратилась Воронов обратился к Барсову:

— Ты уверен, что это сработает, Игорь?

— Думаю, да, — ответил адъютант.

Воронов задумался и вдруг спросил:

— Ты же знаешь, сколько мне лет?

— Семьдесят два.

— Да. А знаешь, почему никто уже не помнит цвет моих волос?

Барсов ничего не ответил.

— В наше время, — продолжил Воронов. — У человека проявляется старость не раньше семидесяти пяти лет. А я поседел полностью с тех пор как стал генералом-командующим Корпуса Космических Сил двадцать лет назад. Думаю, если бы я не поседел тогда, то через восемь лет, когда стал главнокомандующим, поседел бы точно.

Барсов молча слушал.

— На нас большая ответственность, Игорь, — он посмотрел ему прямо в глаза. — Мое предложение еще в силе.

— Именно поэтому я отказался, — сказал адъютант. — Моё состояние здоровья не то. Генерал не должен быть слабым.

— Генерал-командующий, — поправил его Воронов. — Твоё место в Генштабе. Я понимаю насколько тяжело морально боевому пилоту ходить в адъютантах. Ты же понимаешь, что золотые кирпичи Корпус Космических сил воспримет лучше, чем должность адъютанта.

— Я считаю себя недостойным, — ответил Игорь, опустив глаза. Полковник ККС Игорь Барсов заслужил свое звание в «войнах, которых не было». Его считали асом за умение вести космические бои в любых ситуациях и соотношении сил. Учителя из Академии ККС пророчили ему должность генерала-командующего, когда он еще учился на лейтенанта. Еще бы, ведь знания Барсова далеко выходили за пределы базовых. Он мог часами спорить с физиками по поводу ограничений скорости. Уже в период его службы в рядах ККС ходили слухи, что он на десять секунд превысил скорость света на своём истребителе. А уж в тактике боя на космических скоростях с ним не мог сравниться вообще никто. В одном из столкновений с серыми Игорь в одиночку уничтожил весь их флот. Но, когда он получил травму мозга, отправившись с десантом, его карьера летчика закончилась. Теперь при любом включении маневровых двигателей тело отказывалось подчиняться. Начинались головокружения и приступы тошноты от резкого падения давления.

— Все вокруг тебя считают иначе. По крайней мере быть советником не отказываешься... — Воронов махнул рукой и отпустил Барсова. — Ладно иди.