Конец радуг

Он не мог сдержать улыбки, видя, как она командует друзьями. Она организовала турнир, и хотя была скрупулезно честной, играла она на выигрыш. Если её сторона проигрывала, девушка решительно выпячивала подбородок, в глазах появлялась сталь. Потом она без возражений признавала свои ошибки, как и критиковала своих партнеров.

И даже когда се друзья не присутствовали физически, они часто бывали рядом — невидимые сущности, как врачи Роберта. Мири ходила по двору, разговаривая и споря с отсутствующими партнерами — пародия на сотово-телефонную невежливость, которую Роберт запомнил по последним годам в Стэнфорде.

А еще были долгие периоды молчания — ничего подобного он о Каре вспомнить не мог. Мири тихо раскачивалась на качелях, повешенных на ветке большого дерева во дворе. Так могло продолжаться часами, и говорила она редко — причем в пустой воздух. Глаза ее будто смотрели куда-то за много миль отсюда. Если он спрашивал, что она делает, Мири вздрагивала, смеялась и говорила, что она «учится». Роберту Гу это очень напоминало какой-то губительный гипноз.

По будням Мири была в школе: каждое утро подкатывал лимузин, как раз когда она была готова выходить. Боб уехал, обещал вернуться «где-то через недельку». Элис каждый день проводила какое-то время дома, но явно пребывала не в лучшем настроении. Иногда он встречался с ней за завтраком, а чаще его невестка возвращалась из Кэмп-Пендльтона во второй половине дня. После возвращения с базы она бывала особенно раздражительна.

Если не считать сеансов терапии с Ридом Вебером, Роберт был в основном предоставлен сам себе. Он бродил по дому, нашел какие-то из своих старых книг в картонных коробках в подвале. Других книг в доме почти не было. Практически неграмотная семья. Конечно, Мири хвасталась, что многие книги становятся видимы, когда ты хочешь их видеть, но это только половина правды. Бумага-браузер, которую дал ему Рид, умела искать книги в онлайне, но читать их на этом единственном листе казалось каким-то неприличным кропотливым занятием.

Впрочем, листок был примечательный. Он даже поддерживал телеконференции: доктор Акино и детские психотерапевты перестали быть невидимыми голосами. И этот веб-браузер очень походил на те, что он помнил, хотя многие сайты не отображались как следует. И Гугль до сих пор работал. Роберт задал для поиска Лену Ллевелин Гу. Конечно, информации о ней оказалось много — Лена была доктором медицины и довольно хорошо известна в узких профессиональных кругах. Она действительно умерла пару лет назад. Подробности были просто набором противоречий — что-то совпадало с тем, что говорил Боб, что-то нет. Все эти чертовы Друзья Приватности. Трудно было вообразить себе таких негодяев, изо всех сил старающихся подорвать возможности поиска в сети. «Милосердие вандала» — так они себя называли.

В конце концов он вышел на «Новости дня». Мир остался тем же, что и был — бардаком. В этом месяце — полицейская акция в Парагвае. Подробности в осмысленную картину не складывались. Что еще за «лунные фабы» и почему США пожелали помочь местной полиции их прикрыть? Но картина в целом была более знакомой. Силы вторжения искали Оружие Массового Поражения. Сегодня обнаружили атомные бомбы, спрятанные под сиротским приютом. На фотографиях — трущобы и бедняки, оборванные дети, играющие в загадочные игры. От этого окружающее запустение казалось нереальным. И еще был случайно попавший, почти одинокий с виду солдат.

Спорить могу, что Боб сейчас там, подумал он. И не в первый — и даже не в тысячный — раз он задумался, как мог его сын выбрать такую отвратительную тупиковую профессию.

Иногда по вечерам проходила совместная трапеза: Элис, Роберт и Мири. Элис явно нравилось готовить, хотя сегодня у нее был такой вид, будто она не спала пару ночей.

Роберт слонялся возле кухни, глядя, как мать с дочерью вынимают из холодильника подносы.

— Мы такое называли «ужин из телевизора», — заметил он. На самом деле все это имело вид и структуру деликатесов.

Для Роберта, впрочем, на вкус все напоминало месиво, но Рид сказал, что просто у него вкусовые сосочки на девяносто пять процентов мертвы.

Мири приостановилась — это с ней часто бывало, когда Роберт говорил что-нибудь такое, чего она раньше не слышала. Но ответ, как всегда, был полон уверенности:

— Ну, это куда лучше, чем мусорная еда по рецептам из телевизора. Тут можно смешивать и сопоставлять разные части. — Она показала на немаркированные контейнеры, шипящие в… в общем, это выглядело как микроволновка. — Смотри, у меня получилось мороженое, а у Элис… воздушное черничное желе. Bay, Элис!

Элис слегка улыбнулась:

— Я поделюсь. Ладно, понесли в столовую.

Нести пришлось втроем, зато второго рейса не понадобилось. Еду поставили на длинный обеденный стол. Камчатная скатерть с затейливым узором казалась каждый вечер другой, но сам стол был знакомый, тоже из прошлой жизни. Присутствие Лены по-прежнему ощущалось повсюду.

Роберт сел рядом с Мири.