Конец радуг

— Безразлично. Что ж, вы обратились к тому, кому надо. — Нос кролика дернулся. — Уверен, что возможности вам известны. В Европе имеется россыпь хороших учреждений, но ни одно не универсально — и сейчас они плетутся в хвосте своих аналогов в США и Китае.

Ваз не стал кивать, но кролик был прав. Во всем мире есть блестящие исследователи, но мало где имеются хорошие лаборатории по работе с данными. В двадцатом веке техническое превосходство больших лабораторий могло держаться тридцать лет. В нынешние времена все меняется быстрее, но Европа малость поотстала. Комплекс в Бхопале был несколько более интегрирован, зато отставал по микроавтоматике. И может пройти еще несколько лет, пока США и Китай утратят свои передовые позиции.

Кролик пробормотал про себя:

— Хм-хм… Значит, либо лаборатории в Вухане, либо в Южной Калифорнии. Конечно, я могу творить чудеса и с теми, и с этими.

Либо это была ложь, либо люди Альфреда неверно оценили милого пушистого друга.

— Мы бы предпочли биотехнологический комплекс в Сан-Диего. — Объяснение, естественно, у Альфреда было готово. — Мы уже несколько месяцев приглядываемся к этим лабораториям. И знаем, что у них есть нужные нам ресурсы.

На самом деле именно на Сан-Диего были направлены страшные подозрения Гюнберка Брауна.

— А что вы конкретно планируете? Гюнберк мрачно улыбнулся:

— Давайте будем действовать поэтапно, мистер Кролик. На первый этап мы отводим срок в тридцать дней. Нам хотелось бы получить от вас обзор системы безопасности лабораторий Сан-Диего. А самое важное — нам нужны убедительные доказательства, что вы способны обеспечить группу местных для выполнения физических действий в лабораториях и в их окрестности.

— Тогда ладно. Приступаю немедленно. — Кролик поднял глаза к небу. — Совершенно ясно, что вы ищете расходного игрока, который будет прикрытием вашей операции от американцев. О'кей. Я могу быть посредником. Но предупреждаю: мои услуги очень дороги. И я приду получить свою плату.

Кейко засмеялась:

— Нет нужды в таких театральных словах, мистер Кролик. Ваше прославленное искусство нам известно.

— Вот именно! Но пока что вы в него не верите. Сейчас я уйду, поразнюхаю малость вокруг Сан-Диего и вернусь к вам через пару недель. У меня тогда будет что вам показать, а самое главное — я напрягу свое невероятное воображение, чтобы назвать сумму первого платежа в этом поэтапном плане мистера Так-Похожего-На-Немца.

Он чуть мотнул головой в сторону Гюнберка.

Мицури и Браун излучали доброжелательное молчание, разговор продолжил Альфред:

— Тогда и поболтаем. И помните, пожалуйста, что сейчас нам нужен только обзор. Мы хотим знать, кого вы можете завербовать и как использовать.

Кролик тронул лапой нос.

— Я буду сама осмотрительность. Я всегда знаю больше, чем говорю. Но вам троим необходимо поработать над образами. Мистер Так-Похожий-На-Немца — устаревший стереотип. А вы, сеньора, у вас этот импрессионистский портрет все скрывает — и все выдает. Кого может заинтересовать лабораторный комплекс Сан-Диего? Кого? А вы… — Кролик повернулся к Вазу. — Вы отлично скрываете колумбийский акцент, но он слышен.

Зверек засмеялся и спрыгнул со стола.

— До скорого!

Альфред откинулся на спинку стула, провожая взглядом серую фигурку, вилявшую среди обуви прохожих. Наверное, у нее было фестивальное разрешение, поскольку прохожие ее, судя по всему, видели. Не было «пуф!» или просто исчезновения. Кролик, оставаясь видимым, прошел еще метров двадцать по Каррер де Сардиния, потом нырнул в переулок и совершенно естественным образом скрылся из глаз.

Три агента посидели еще мгновение в явно понимающем молчании. Гюнберк наклонился над своим виртуальным вином, Ваз попивал реальную «Риоху» и любовался ходульными куклами, установленными для дневного парада. Все трое отлично вписывались в пеструю туристскую суматоху возле Саграда-Фамилья — только обычно туристы, которые платят за сиденье в кафе на Сардиния, присутствуют более чем на одну треть.

— Он и правда ушел, — сказал Гюнберк, хотя необходимости в этом не было: все видели анализ сигналов ЕС.

Прошло еще несколько секунд. Разведуправления Японии и Индии тоже подтвердили: кролик остался неопознанным.

— Что ж, уже кое-что, — сказала Кейко. — Ушел он чисто. Я думаю, вполне годится в посредники.

Гюнберк устало пожал плечами:

— Наверное. До чего противный тип! Клише дилетанта столетней давности, возрождающееся с каждой новой технологией. Спорить могу, что ему четырнадцать лет, и он отчаянно хочет покрасоваться. — Он глянул на Ваза. — Ничего лучшего не нашли, Альфред?

— Репутация у него вполне подлинная, Гюнберк. Он руководил почти такими же сложными проектами, как мы для него планируем.

— Исследовательскими проектами. Может быть, он хороший — как это называется? — ткач гениального. А нам нужно нечто более… оперативное.

— Ну, он точно взял все следы, которые мы ему дали. Имелись в виду акцент Альфреда и сетевые факты, размещенные вокруг исходной Кейко.