Конец режима: Как закончились три европейские диктатуры

Суарес мешает церкви. Тот самый архиепископ Мадрида и диссидент кардинал Энрике-и-Таранкон, который помогал оппозиции и отзывал церковную поддержку режима Франко, теперь лишает ее Суареса. Хотя тот — практикующий католик и образцовый глава семьи, его правительство после двухлетней проволочки дало ход закону о разводах, а многие клирики и так шокированы современными нравами.

Да и вся атмосфера в церкви меняется. С 1978 г. у католиков новый папа — Иоанн Павел II, польский кардинал Кароль Войтыла. Для граждан советского лагеря он — свободолюбивый пастырь, который хочет спасти церкви и народы Европы от ига коммунистов. Но жители Запада видят другое его лицо: социального консерватора и традиционалиста, который противостоит либеральным и тем более левым течениям в обществе и церкви. Он действительно борется с коммунистическими диктатурами, но гораздо спокойнее относится к консервативным и антикоммунистическим режимам. Ватикан при новом папе гораздо меньше радует демократизация Испании, чем беспокоят возможности, которые она дает коммунистам, и связанная с нею эрозия традиционных ценностей.

Не в пользу Суареса меняется и внешнеполитическая обстановка. В 1980 г. на выборах в США победил консервативный республиканец Рональд Рейган. Он объявил крестовый поход против коммунизма, но, как и новый папа, спокойно относится к правым рыночным диктатурам, если они — союзники Запада и помогают бороться с коммунистами, а Суарес своих легализовал.

Суарес пытался использовать промежуточное, переходное состояние страны для того, чтобы сделать ее внешнюю политику более гибкой: он восстановил дипломатические отношения с СССР и странами советского блока, принимает во дворце Сарсуэла просоветского палестинского лидера Ясира Арафата, посылает наблюдателей на саммит Движения неприсоединения. Он не рвется в НАТО, ему кажется, что положение вне западного военного союза можно использовать в интересах Испании. Все это не находит понимания у новой американской администрации и даже у короля, который за вступление в НАТО.

Суарес мешает собственной партии, которая утрачивает популярность вместе с лидером и вот-вот потеряет власть. Он мешает и бывшему королевскому секретарю генералу Армаде, который уверен: без Суареса, настоявшего на его замене, король немедленно вновь приблизит его к себе и доверит спасение страны и монархии.

Суарес начинает мешать самому королю. Четыре с половиной года назад Хуан Карлос сделал рискованный выбор: нашел в рядах режима молодого, исполнительного, амбициозного единомышленника, который разделит и поможет воплотить его замыслы. Но теперь Суарес, как собака на сене, не пользуется властью, которую забрал у короля, и не отдает ее другим — не решает проблем страны и своим бездействием наносит ущерб еще хрупкой короне. Во дворце укрепилась мысль, что в нынешнем виде он дискредитирует и демократию, и связавшую себя с нею возрожденную монархию.

Суаресу припоминают всё. Как он посылал букеты генеральским женам. Как снимал квартиры и загородные дома рядом со своими начальниками или возможными покровителями, чтобы сблизиться и войти в доверие. Как обхаживал сильных и терял интерес к тем, кто начинал слабеть. Как вывел свое политическое объединение «Союз испанского народа» на миллионный патриотический митинг в поддержку Франко после казни баскских и ультралевых боевиков — последней казни при Франко, когда весь мир вышел протестовать. Как несколько часов стоял в очереди к телу вождя, выставленному для прощания во дворце Ориенте. Как был на информационных побегушках у Хуана Карлоса — официального преемника диктатора. Как ни разу публично не отрекся от авторитарной партии власти. Ведь Суарес всегда сражался не за принципы, а за высокий пост.

Испанскому политическому классу, интеллигенции, журналистам, общественности досадно, что историческая задача трансформации страны из автократии в демократию досталась такому заурядному, недалекому, посредственному человеку, когда вокруг так много достойных кандидатов.

В последние месяцы у власти Суарес становится самым ненавидимым человеком в столице, из которой управляет, вернее, не управляет страной. Он живет как в осаде, и в его резиденцию не приносят газет, чтобы жена и дети не видели, что о нем пишут.

Поворот штурвала. Разыскивается генерал

Лето и осень 1980 г. проходят в Мадриде в разговорах о том, кто, как и когда мог бы убрать Суареса, и в политических маневрах, направленных на решение этой задачи. Разброс предложений — от вотума недоверия, который вновь инициируют социалисты, до переворота.