Конец смены

Ходжеса такое предложение трогает — еще и от совершенно незнакомого человека, — но он качает головой. Снегоход — тварь шумная. Он считает, что тот, кто сейчас сидит в «Головах и шкурах» — Брейди или Бэбино, или какая-то их причудливая смесь, — знает, что он приедет. Ходжесу может сыграть на руку только то, что тот не знает, когда именно.

— Мы с напарницей поедем туда, — говорит он. — А уж как добраться оттуда, потом подумаем.

— Мы молчим, да? — говорит Дуэйн и прикладывает палец к улыбающимся губам.

— Точно! А можно будет кому-то позвонить, если мы застрянем?

— Звоните прямо сюда. — Тёрстон дает ему карточку с пластикового подноса, что возле кассы. — Я пришлю или Дуэйна, или Паука Уиллиса. Только не очень поздней ночью, и я за это сороковку попрошу — если речь идет о миллионах, то вы, видимо, можете себе это позволить?

— Здесь мобильные работают?

— Пять палочек даже в плохую погоду, — говорит Дуэйн. — У южного берега озера вышка стоит.

— Хорошо это знать. Спасибо! Спасибо вам обоим!

Он собирается уходить, но тут старик говорит:

— У вас шапка не на эту погоду. Возьмите эту. — И дает ему вязаную шапочку с большим оранжевым помпоном. — Вот только с обувью помочь не могу…

Ходжес благодарит, берет шапку, снимает свою шляпу-федору и кладет на кассу. Ощущение такое, будто в той шляпе неудача и оставить её здесь — правильное решение.

— Эквивалентный обмен, — говорит он.

Оба Тёрстона улыбаются — у внука зубов значительно больше.

— Хорошо, — говорит старик, — но вы на все сто уверены, что хотите ехать на озеро, мистер… — он бросает взгляд на визитку «Найдем и сохраним», — мистер Ходжес? У вас вид немного больной.

— Бронхит, — говорит Ходжес. — Каждую зиму досаждает. Спасибо вам обоим, благодарю. А если доктор Бэбино вдруг здесь появится…

— Здороваться не будем, — говорит Тёрстон. — Очень уж он воображала.

Ходжес идет к двери — и вдруг ниоткуда накатывает такая боль, которую он не испытывал никогда в жизни, пробирает от живота до горла. Как будто в него попали огненной стрелой. Он останавливается.

— С вами точно все в порядке? — выскакивает из-за кассы старик.

— Да, нормально. — На самом деле до «нормально» ему очень далеко. — Ногу свело. От вождения. Я за шляпой вернусь!

Если повезет, думает он.

27

— Долго же тебя не было, — говорит Холли. — Надеюсь, ты им что-то умное рассказал.

— Повестка. — Ходжесу не нужно больше ничего говорить: такую легенду они уже не раз применяли. Каждый рад помочь, если повестку несут не им. — Кто звонил?

Ходжес думает, что это был Джером, который спрашивал, как у них дела.

— Иззи Джейнс. Было еще два самоубийства — одна попытка, одно завершенное. Девочка прыгнула со второго этажа — упала на сугроб, не разбилась, только немного кости поломала. А парень повесился в чулане. Оставил записку на подушке — там только имя «Бет» и нарисовано разбитое сердце.

Колеса «экспедишна» немного пробуксовывают, когда Ходжес давит на сцепление и выезжает обратно на внутриштатную трассу. Ехать приходится со слабым светом. Яркие фары превращают снег впереди в искрящуюся белую стену.

— Мы должны сделать все сами, — говорит она. — Если это Брейди, то в это никто никогда не поверит. Он будет из себя Бэбино корчить и придумает какую-нибудь ерунду, будто испугался и сбежал.

— И не позвонил в полицию, когда Библиотечный Эл убил его жену? — спрашивает Ходжес. — Сомневаюсь, что это пройдет.

— Может, и нет, но что если он сможет превратиться еще в кого-нибудь? Если он в Бэбино превратился, то, может, из него еще в кого-нибудь. Мы должны действовать сами, даже если в результате нас арестуют за убийство. Как ты думаешь, это может произойти, Билл? Как ты думаешь — а?

— Об этом побеспокоимся позже.

— Я не уверена, что смогу выстрелить в человека. Даже в Брейди Хартсфилда, если он на вид кто-то другой.

Он повторяет:

— И об этом позаботимся позже.

— Хорошо. А где ты эту шапочку взял?

— На шляпу выменял.

— Бубон наверху глуповатый, зато выглядит тепло.

— Хочешь?

— Нет. Но, Билл…

— Боже мой, Холли, да что такое?

— У тебя ужасный вид.

— Лестью многого не добьешься.

— Ну ладно, иронизируй. А как мы далеко от места?

— Общий консенсус — три с половиной мили по этой дороге. Потом поворот к лагерю.

Они пять минут молчат, ползя сквозь летящий снег. Сердце бури еще далеко, напоминает себе Ходжес.

— Билл!

— Что теперь?

— Ты без сапог, а у меня «Никоретте» закончились.

— Так бери косяк, чего ты. Только смотри во все стороны в процессе: здесь должны где-то слева быть красные столбы. Скоро.

Холли все же не закуривает, просто наклоняется вперед и смотрит влево. Когда «экспедишн» опять пробуксовывает и всю его заднюю часть заносит сначала влево, а потом вправо, она, кажется, этого не замечает. Через минуту показывает:

— Это не они?