Конфайнмент

Смирнов едва слышно вздохнул.

— Да. Я понимаю. Всё правильно. Будущее не должно быть определённым. Его природа всегда вероятна.

Я посмотрел на него с удивлением.

Он в ответ усмехнулся.

— Пришлось заняться образованием. Книжки нужные почитать, с товарищами поговорить…

— Раньше, я помню, ты физикой не увлекался.

— Всё когда-то бывает впервые, — пожал он плечами и указал на одинокую девятиэтажку. — Я, кажется, обещал тебе о ней рассказать, да?

На перемену темы я отреагировал предсказуемо:

— Хватит играться, Миш. Хотел рассказать, так рассказывай. Я тебя за язык не тянул.

— Ладно. Будем считать, что уел, — засмеялся Смирнов. — Короче, в ДСМУ мне сказали, что Елена Кислицына две недели назад подала заявку на перевод в одно из стройуправлений БАМа, а с прошлой среды оформила себе сразу десять отгулов. В воскресенье я заходил к ней домой. Оказалось, сейчас там живут её родственники из Рязани, пенсионеры, переехали туда по просьбе её родителей. Сказали: их попросили последить за квартирой до марта, пока старшие Кислицыны в командировке в загранке.

— А сама она сейчас где? — невольно вырвалось у меня.

— Пока, говорят, на даче. Заявку ей вроде уже одобрили, и не сегодня-завтра она уедет. Ну, по крайней мере, должна, — развёл руками Смирнов. — Такие вот пироги, Андрей. Нужно это тебе или нет, решай сам…

Что ж, он был абсолютно прав. Свои проблемы надо решать самому.

Поэтому я и сидел сейчас на холодной скамейке и в очередной раз пытался разобраться в себе и своих желаниях. Зачем я здесь? Что должен сделать? Не станет ли лекарство хуже болезни?

На втором этаже хлопнула форточка.

Опять, как и тогда, когда мы с Леной неожиданно помирились, из чужого окна зазвучала почти забытая в будущей жизни песенка:

Ты обещала мне давно,
Что мы с тобой пойдём в кино,
Но не попали мы в кино, обманщица.
Должна была ты в пять прийти,
Я ждал тебя до девяти,
Напрасно ждал до девяти, обманщица…[28]

Неспешно поднявшись, я закинул за спину рюкзак и побрёл в сторону общежития.

А вслед, несмотря на мороз, всё неслось и неслось:

Ненадёжная
Ты, как лёд весной,
Видишь, я в глазах твоих тону.
Почему всё шутишь ты со мной,
Почему люблю тебя одну?..

Глава 11

Пётр Сергеевич терпеть не мог ситуации, когда кажется, что всё под контролем. За тридцать лет службы он уже привык к тому, что если перед операцией всё складывается идеально, то, как только она начинается, все заранее разработанные варианты и планы сразу летят в тартарары и действовать приходится в условиях критической недостаточности информации. Зато если планы начинают вдруг исполняться с безукоризненной точностью, а информация поступает вовремя или даже заблаговременно — жди беды.

Сегодня всё складывалось почти идеально. Тот, кого долго искали, нашёлся и снова готов к сотрудничеству, препятствия, как мнимые, так и реальные, устранены, санкция руководства получена, полномочия наивысшие, а межведомственные споры и дрязги ушли в прошлое вместе с прежним Генсеком.

Тем не менее, генерала не покидало ощущение какой-то неправильности, как будто он упустил что-то важное, ставящее под угрозу всю операцию.

Вероятней всего, причиной волнения являлось обычное нервное напряжение последних недель, но возможно, его истоки находились гораздо глубже. Ведь то главное, что лежало в основании разработки «клиента» — об этом Пётр Сергеевич начальству пока не докладывал. Не потому что специально хотел это скрыть, а потому что сперва ему требовался результат, причём, безусловный и значимый.