Конфиденциальный источник

Вдруг у меня душа ушла в пятки. Подобное ощущение возникает, когда я вдруг вспоминаю ночью, что забыла оплатить просроченный счет или сделать срочный звонок. Тогда лежание в постели превращается в особую муку. Я посмотрела на фото Барри в газете. Его глаза говорили мне: «Боже, я плачу такие налоги! Хэлли, не допусти, чтобы это сошло им с рук».

Я вырвала статью вместе со снимком и, оставив газету на столе вместе с деньгами, пошла домой, чтобы переодеться. Через час я направлялась в казино, в Коннектикут.

Я думала, солнечным воскресным днем люди подметают во дворе листья или смотрят футбол. Не тут-то было. Большинство сидит в «Мохиган сан» за игорными автоматами.

Я зашла через так называемый летний вход, устланный бодрящим ковровым покрытием с рисунком подсолнухов. При первом знакомстве с казино я ожидала увидеть, как посетители в черных костюмах пьют мартини в пестром полумраке. Однако здесь все походило скорее на Диснейленд, чем на Монте-Карло. Звучала индейская мелодия, на искусственной гальке стояла огромная статуя волка и смотрела на жертв игорного бизнеса.

Обходя казино по периметру, я слушала барабанный бой, завывания музыки и беспрестанный водопад монетного звона. Заведение напоминало сводчатую галерею. Посетители не были одеты как-то особенно изысканно. По сути, за автоматами в основном сидели пенсионеры в цветных свитерах и потертых штанах.

В эту картину запросто вписался бы Барри. Да и кто угодно.

Я нашла столы, где играют в блэк-джек, они прятались за кованым железным ограждением с витиеватыми рисунками. Как и у автоматов, за карточными столами кипела жизнь. Мужчины сидели с бутылками пива в руках и пускали кольца дыма. Игра шла полным ходом, крупье шустро раздавали карты. Я поняла, что не могу просто так подойти к любому, вытащить фотографию и спросить, знали ли они Барри Мазурски. Я ходила от стола к столу около получаса, наблюдая за игрой. Наконец вернулась к дорожке, шедшей по периметру зала, и нашла банкомат со знакомым логотипом.

Это дурной знак.

Я помнила, что у меня проблемы с финансами. Помимо двух тысяч, взятых у матери, чтобы внести залог за квартиру, у меня пара тысяч долга по кредитной карточке, а на счету осталось всего триста долларов. Вряд ли газета возместит затраты на игру, пусть даже крайне необходимые для расследования. Я проделала долгий путь, и мне вдруг стало важно влиться в атмосферу. Карточка с легкостью вошла в банкомат. Я поосторожничала и сняла всего восемьдесят долларов. Быстро купила фишки и вернулась наблюдать за игрой.

Наконец я нашла свободное место у понравившегося мне стола с женщиной-крупье, пожилой парочкой и молодым человеком, который выглядел так, будто вчера отпраздновал совершеннолетие и решил приехать оторваться.

— Я первый раз, — представилась я и села рядом со взрослым мужчиной.

— Новичкам всегда везет, — улыбнулась мне его жена.

— Худшее, что с тобой может произойти, — это крупный выигрыш, — отметил муж с печальным морщинистым лицом.

Как же! Через полчаса все купленные фишки утекли сквозь пальцы. Однако за столом царила приятная товарищеская атмосфера. Крупье, дамочка моего возраста, давала советы новичкам, когда остановиться, а когда брать карту. Супруги жили в том же районе Вустера, где я провела детство. Парень в обтягивающих голубых джинсах, накрахмаленной белой рубашке и с огромным серебряным кулоном на шее оказался владельцем сети парикмахерских салонов в Бриджпорте. Он выиграл первые четыре круга, дал крупье чаевые и попросил официантку принести выпивку на всех.

Я сняла еще сто долларов, но решила играть осторожнее, не удваивать ставку, даже если у меня одиннадцать очков. Получив десятку пик и шестерку треф, я сжимала руки на зеленом бархате и старалась сохранять спокойствие. Наконец я обошла крупье на двадцать пять долларов.

Дважды набрала двадцать одно, а позже пришел настоящий блэк-джек. Меня бросило в жар, когда я сжимала туза. Руки у меня вспотели. Я жадно пила газированную воду, не обращая внимания на покалывание в носу.

Выиграла снова, затем проиграла, обыграла крупье четыре раза из пяти. Я заработала сто семьдесят пять долларов и чувствовала себя прекрасно. Румяный молодой человек, Уилл, ободрял меня, хвалил за правильную стратегию, говорил, что я чую карту.

Не знаю, что это значит, но я вошла во вкус, и когда крупье объявила, что игра окончена, я очень расстроилась, особенно когда она наклонилась ко мне и посоветовала уходить, пока ночь в разгаре и я в выигрыше.

Мне не хотелось останавливаться, но все смотрели на меня и одобрительно кивали. Эд из Вустера особо рьяно делился своими секретами. Салфетка под моим стаканом промокла, оторвался краешек. Я взглянула на часы — оказалось, прошло уже полтора часа.

— Пока вы не ушли, могу я задать вам один вопрос? — обратилась я к крупье.

Женщина озадаченно на меня посмотрела, и я достала фотографию Барри.

— Вы, случайно, не знаете этого человека? Может, видели его когда-нибудь.

Она молчала. Остальные отошли подальше.