Конфиденциальный источник

— А что, если я откажусь?

— Тогда я вас арестую.

Главное полицейское управление располагалось в комплексе зданий с длинной подъездной дорожкой, пролегавшей через зеленые насаждения. Меня провели в первое здание и дальше, мимо диспетчера, в по-спартански обставленную комнату с небольшим столом для заседаний.

Полицейский, наконец-то представившийся капралом Лински, начал задавать мне вопросы, на которые я уже ответила в офисе лотерейной компании: как давно я живу в Род-Айленде, кого знаю в Провиденсе, в каких бываю ресторанах или иных общественных местах? Теперь его интересовало, не пришла ли я обналичить билет за кого-нибудь другого.

— Думаете, я на кого-то работаю? Передаю фальшивки? — Меня оскорбил такой поворот дела. — Послушайте, я потерпевшая. Говорю же, я заплатила за эти билеты приличные деньги. Могу я воспользоваться телефоном?

Надо было позвонить Леонарду, сказать, где я и что происходит. Как жаль, что я не смогла оплатить сотовый и отказалась от связи.

— Минуточку, — произнес полицейский, поднимаясь из-за стола, — я должен связаться с детективом.

Он вышел, и я не успела спросить, сколько это займет времени. Через пять минут зашла женщина в форме и спросила, не желаю ли я кофе. Она была невысокая, с широким славянским лицом и ярко-рыжими волосами, завязанными в хвост. Я сказала, что предпочла бы позвонить. Для этого ей надо было разыскать капрала Лински.

Комната была серой, с холодными жесткими стульями и без солнечного света. Однако искусственного освещения там было хоть отбавляй, и у меня начали плавиться мозги, будто я сидела под самой лампой. Надо позвонить Леонарду. И Кэролайн, и, возможно, адвокату.

Я потерла правую руку. Маленькие косточки, чуть ниже костяшек, как-то странно побаливали, видимо, оттого, что я крепко сжимала фальшивые билеты. Нет, нельзя вспоминать утренние надежды, шанс решить все проблемы. Я снова на мели. Необходимо сосредоточиться на моем единственном шансе, на статье: Барри Мазурски продавал поддельные лотерейные билеты, и его за это убили.

В коридоре послышались шаги, и я выпрямила спину. Если я не арестована, они не имеют права меня здесь долго держать. Могу потребовать выпустить меня и отвезти к машине, припаркованной у офиса лотерейной компании.

Шаги затихли. Я чувствовала себя как гоночный автомобиль, застрявший в грязи. Вместо крови по венам текло раскаленное топливо. Я должна писать статью на первую полосу. У меня снова появился шанс попасть в следственную команду. Надо выбираться отсюда, ехать к Леонарду, пока он не забил на меня. Я подошла к двери и уставилась в коридор. Это здание не покинешь без ведома диспетчера.

— Мне нужно выйти! — крикнула я, открыв дверь.

Появилась женщина в форме, отвела меня обратно за стол.

— Еще пару минут. — У нее был едва уловимый акцент, будто она приехала в Штаты в подростковом возрасте. — Детектив-сержант Рэндол вот-вот прибудет… Проблемы с малышом.

— Мне плевать на его семейные дела. Я опаздываю на работу. Вы не имеете права меня тут держать!

— Вы расстроены, — ласково произнесла она, словно оправдывая мой гнев, и, подняв указательный палец, попятилась прочь. — Я понимаю. Вы очень расстроены. Посмотрю, что смогу для вас сделать.

Я ходила по комнате взад-вперед еще пять минут. Полиция не может предъявить мне обвинение в подделке. Я заплатила за эти билеты деньги. А если меня не арестуют, то должны выпустить.

В итоге я подняла с пола рюкзак и повесила его на плечо. Хотят держать меня пленницей, так пусть захватят силой. Полицейский беспредел. Дождетесь, что я напишу об этом в газету.

Ушла я недалеко. Дверь распахнулась перед носом. Однако за ней оказался не капрал Лински, не женщина с акцентом и даже не детектив-сержант. Там был Мэтт Кавано, выставивший вперед руки, словно желал защитить грудь от удара.

Пришлось шагнуть назад.

— Я хочу выбраться отсюда!

Мэтт был одет по-деловому, но в мятые вещи: хлопчатобумажные брюки, рубашку с закатанными рукавами и галстук с ослабленным узлом. В руках — огромный стакан кофе, под глазами — темные круги. Он казался таким усталым, что мне даже стало его жалко. Но тут Мэтт захлопнул за собой дверь и указал на стул, и я снова рассвирепела.

— Я должна идти, — повторила я.

— Всего пару вопросов, и я отвезу тебя к машине.

Он посмотрел мне в глаза. Его обещание казалось искренним, и я ощутила облегчение. Скоро окажусь в своей машине.

— Как давно ты купила эти билеты? — спросил он.

— В тот вечер, когда мы познакомились, — ответила я, садясь за стол. — В тот вечер, когда убили Барри.

В глазах его что-то мелькнуло: видимо, Мэтт вспомнил, как я размахивала у него перед носом билетами, стоя в очереди у кассы. Он снова покачал головой, будто удивившись связи событий.

— Каков шанс, что это простое совпадение? — спросил он сам себя, опускаясь на стул рядом и ставя кофе на стол.

— Каков шанс, что билет купит журналистка, расследующая это дело? Небольшой, на мой взгляд.

От такого ответа Мэтт сморщился, как от физической боли. Затем на его лице появилось решительное выражение.