Конфуций

От Конфуция во многом берет свои истоки сложившаяся в Китае система социально-политических идей и институтов. Правда, здесь было немало и от легистов, соперников конфуцианства. Но в конечном синтезе идеи великого учителя сыграли первостепенную роль. Принцип меритократии на тысячелетия определил характер формирования в Китае правящей элиты. Рекрутируясь посредством тщательного отбора, а позже — максимально объективного конкурсного экзамена в несколько туров, правящая элита набиралась из числа наиболее преуспевших в изучении конфуцианской мудрости и в преданности идеалам учителя способных людей, невзирая на их происхождение. Составлявшие основу хорошо организованной бюрократической администрации ученые-чиновники далеко не всегда были близки по своим качествам к идеалу цзюнь-цзы, а порой и разительно отличались от него. Но, сохраняя нормы внешней учтивости и благопристойности и внешне всячески декларируя свою органическую близость к конфуцианскому эталону, ученые- чиновники тем самым вынуждены были действовать в определенных рамках и избегать откровенного произвола. В целом это оказывало заметное дисциплинирующее воздействие на них, не говоря уже о том, что в системе администрации существовал основанный также на соблюдении заповедей учителя независимый инспекторский надзор с правом подачи жалобы на любого чиновника самому императору (в число инспекторов-прокуроров обычно входили безукоризненно честные и наиболее соответствовавшие эталону цзюнь- цзы заслуженные чиновники).

Завещанный Конфуцием принцип формирования администрации из числа знающих и способных был основой культа знаний и учения в Китае, где все высоко ценили книги и свитки, любые записи, вообще иероглифы, где каждый стремился дать образование сыну в надежде, что знания (разумеется, только в пределах конфуцианских) и способности выведут его в люди, помогут сделать карьеру, жить в богатстве и славе, отблеск которой обязательно коснется не только всей многочисленной родни, но также и друзей, знакомых, соседей. Но существенно учесть, что не только выгода как таковая двигала способными и честолюбивыми, домогавшимися карьеры, должности, власти, богатства. В полном соответствии с учением Конфуция о долге цзюнь-цзы, достигшие высокого положения призваны были брать на себя ответственность за добродетельное управление, за благо народа и процветание страны.

Это касается не всех. Было и в истории Китая немало проходимцев, заботившихся лишь о себе и презиравших народ, стремившихся выжать из него максимум. Люди с психологией временщиков нередко оказывались и на троне либо возле него. Однако — и в этом сила, жизненность основанной на конфуцианстве системы — всегда находились достойные и честные чиновники, которые вначале, следуя заповедям учителя, почтительно наставляли старших, включая императора, вернуться на стезю добродетели, а затем все более настойчиво осыпали его докладами и жалобами, не останавливаясь при этом перед страхом репрессий, будучи готовы при случае по приказу сверху даже покончить с собой. Такого рода учет интересов государства и народа перед лицом произвола и вопреки психологии временщиков в конечном счете оказывал свое воздействие. А верность бюрократической структуры не каждому слову тирана-правителя, но принципам издревле заложенных в нее фундаментальных основ способствовала консервативной стабильности страны, выживанию и регенерации всей структуры после спорадически сокрушавших ее гигантских катаклизмов (завоеваний, мощных восстаний).

Итак, кем же был Конфуций и как следует оценивать его учение? В самом Китае такой вопрос на протяжении веков не возникал: споры на эту тему начались лишь в революционном XX веке, причем именно в связи с пересмотром традиции и попытками решительно преодолеть прошлое. Так как символом традиции и всего многотысячелетнего прошлого Китая был именно Конфуций, неудивительно, что в центре споров оказались как идейное наследие философа, так и связанный с ним образ жизни страны и народа. Конфуция обвиняли в консерватизме — и это, в общем, соответствовало истине, ибо принцип консервативной стабильности, высшего порядка лежал в фундаменте конфуцианства. В приверженности к конфуцианству подчас видели причину медленного поступательного развития страны, столь очевидного при сравнении с Японией. Большинством голосов — правда, минимальным — китайский парламент после Синьхайской революции высказался за то, чтобы не считать конфуцианство официальной государственной идеологией.