Конфуций

Если учесть, что Данная модель создавалась практически на пустом месте, нельзя не оценить интеллектуальный потенциал ее автора. И этот потенциал был потрачен не зря. Ведь речь шла о воспитании и ориентации тех, кому завтра предстояло, по мысли Конфуция, управлять Поднебесной. Завтра и всегда, во веки веков. А от того, каковы управители, зависело все остальное: куда ветер дует, туда и трава клонится (XII, 19). Важен вопрос, откуда, из каких социальных слоев следует черпать кадры будущих управителей. Конфуций и здесь резко выступил против существующих норм — в эпоху явного и полного господства кланово-аристократических связей при назначении на должности он решительно высказался за принцип меритократии: "В обучении нет [социальных] различий" (XV, 38), "я не отказывал никому, вплоть до тех, кто мог принести лишь связку сушеного мяса" (VII, 7). Единственное, но существенное условие — способности, сообразительность, т. е. своего рода профпригодность, которой очень отличался, в частности, любимый ученик Конфуция и его родственник по матери Янь Хуэй: скажешь ему только об одном из десяти, а он уже понял все десять, т. е. все (V, 8).

Традиция приписывает Конфуцию 72 ученика, хотя в трактате их названо по именам лишь 22. О том, сколь успешно реализовал учитель свои намерения, свидетельствует статистика: из 22 учеников девять со временем получили влиятельную должность, а еще один от нее отказался[12]. Что обусловило такой успех? Конечно, немалую роль сыграло здоровое честолюбие: ученики откровенно мечтали о том, чтобы получить высокую должность и стать у руля правления царства или хотя бы удела, к чему их, собственно, и готовил Конфуций. Но ведь мечтать могли многие. Успех выпал на долю учеников Конфуция потому, что они получали хорошую, целенаправленную подготовку, а также вследствие того, что учитель, помимо прямых моральных установок, давал им немало ценных советов и рекомендаций.

Смысл умелой администрации, учил Конфуций, в том, чтобы хорошо знать людей и их стремления: "Богатство и престиж — вот к чему стремятся люди,, бедность и убожество — то, что они ненавидят" (IV, 5). Нужно заботиться о людях, вести их за собой, заслужить их доверие. Когда ученик Цзы Лу спросил об искусстве администрации, учитель ответил: "Иди впереди людей, трудись для них!" (XIII, 1). Важная задача администрации — воспитать людей, сделать их лучше. Как-то, направляясь в Вэй, Конфуций заметил сопровождавшему его ученику: "Как много здесь людей!". Ученик спросил, что следовало бы сделать для них. "Обогатить их!" — "А потом?" — "Обучить!" Продолжая свою мысль, Конфуций добавил: "Роли бы меня взяли на службу, в течение 12 месяцев я навел бы порядок, а за три года все было бы в совершенстве… Если бы мудрые управляли страной на протяжении ста лет, можно было бы одолеть все зло, забыть об убийствах" (XIII, 9 — 11).

В диалогах трактата "Луньюй" часто заходит речь об искусстве администрации, причем каждый раз дается разный ответ учителя, что подчеркивает как многогранность процесса управления, так и индивидуальные возможности и особенности спрашивающего. Так, на вопрос Цзи Кан-цзы, фактически узурпировавшего власть в Лу, было не без ехидства сказано: "Управлять — значит поступать правильно!" (XII, 17). На аналогичный вопрос Шэ Гуна из Чу философ заметил: "Это когда ближние довольны, а дальних влечет [к вам]" (XIII, 16). На вопрос ученика Цзы Гуна был дан развернутый ответ: важно обеспечить людей пищей, вооружить их и завоевать их доверие, причем доверие — главное, ибо без него нет основы для государства (XII, 7). На вопрос Чжун Гуна, управлявшего Лу от имени клана Цзи, были даны практические рекомендации: "Опирайтесь на помощников, прощайте им мелкие провинности, привлекайте к службе добродетельных и способных", — а на уточняющий вопрос, как этих последних выявить, было сказано, что "искать следует среди тех, кто тебе известен" (XIII, 2). Ученику Цзы Ся, когда он получил должность, учитель посоветовал: "Не спеши [с решениями], не перегружайся мелочами, утонешь в мелочах — не сумеешь решить крупные проблемы" (XIII, 17).

Конфуций мечтал о должности и сам, как видно из его диалога по пути в Вэй или ответа Чжун Гуну. Но, несмотря на незаурядный ум и огромный престиж, на все старания и стремления, должности он так и не получил. Этому мешала бескомпромиссность учителя, сурово осуждавшего вынужденных считаться с реальностью его учеников, занявших должности (XI, 16). Вот почему Конфуций вопреки собственным установкам ("Не будучи на службе, не рассуждай о политике!" — VIII, 14) считал себя вправе не только давать советы власть имущим, но и порой предъявлять им явно невыполнимые требования. "В Поднебесной давно уже нет дао. Небо использует [вашего] учителя в качестве колокола!" — говаривал он ученикам (III, 24). И надо сказать, колокол Конфуция почти не умолкал, а порой его звучание перерастало в тревожный набат, который невозможно было не услышать. К чему же звал Конфуций власть имущих?