Конфуций за 30 минут

Три версии "Лунь юя" долгое время существовали раздельно и циркулировали по Китаю как самостоятельные произведения. Такая ситуация сохранялась вплоть до I в. н. э., когда одна из версий попадает в руки известного каноноведа Чжан Юя (?-5 в. до н. э.) - знатока речений Конфуция, а также "И цзина". Чжан Юй - эрудит и книжник - имел весьма высокий ранг знатности - хоу, ученое звание боши, т. е. "доктора", и преподавал императорской семье тонкости "Лунь юя". В 25 г. до н. э. он был назначен главным советником императора, что соответствовало рангу и обязанностям премьер-министра.

До сих пор идут споры о том, какая же из трех версий легла в основу известного нам сегодня "Лунь юя". По одному из предположений, он сводит воедино две версии - лускую и цискую. Он также пользуется многочисленными комментариями различных книжников, которые составлялись на "Лунь юй", в том числе известных каноноведов Ван Яна, Лу Фуцина и других. Так рождается произведение, названное "Чжан хоу лунь" - "Суждения (и беседы в версии) хоу Чжана". Эта версия стала столь популярной, в том числе и благодаря высокому посту ее составителя, что затмила все остальные списки "Лунь юя".

Теперь "Лунь юй" все более упорядочивается различными комментаторами. Новый список составляется известным ученым Чэнь Сюанем (127-200 гг. н. э.), который также использует версии "Речений из царства Ци" и "Речений из царства Лу". Эта версия не дошла до наших дней, хотя отрывки из нее обнаружены в различных вариантах. Поразительно, что относительно большая часть, обнаруженная в 1969 г. в Синьцзяне, является ученической копией, составлена в 710 г. двенадцатилетним юношей. Известная нам сегодня версия была составлена Хэ Янем (190-249 гг. н. э.), который, как считается, свел вместе варианты Чжан Юя и Чэнь Сюаня.

Как видим, наиболее древние версии, передающие нам истинный характер записей Конфуция, не сохранились. Разумеется, вряд ли стоит считать, что ныне существующая версия "Лунь юя" является подделкой или сильно подправленным вариантом. Судя по высказываниям Учителя, приводимым в других трактатах, скорее всего мы имеем дело с реальным словом Конфуция. Однако в результате многочисленных редакций могло измениться другое - те акценты, которые стремился расставить Конфуций своими беседами и проповедями. Изменился и смысл некоторых понятий, а за ним трансформировался и образ Конфуция, превратившись в философа-книжника. Именно влияние такой редактуры мы должны учитывать, читая сегодня слова Конфуция. Вряд ли он говорил о другом, но скорее всего, он говорил по-другому.

Приобретя классический вид, "Лунь Юй" стал частью практически всех основных канонов литературно-назидательной классики Китая, и прежде всего т. н. "Четверокнижия" ("Сы шу"), куда помимо собственно "Лунь юя" вошли "Мэн-цзы", "Чжун юн", "Да сюэ" ("Великое учение"). "Лунь юй" также стал центральной частью "Тринадцатикнижия" ("Шисань цзин чжу ши"), которое изучалось всеми учеными и чиновниками, а также было основой обучения в китайских школах. "Тринадцатикнижие" всегда воспринималось как наиболее полный и точный свод именно конфуцианской классики с каноническими комментариями (в частности, "Лунь Юй" издавался в обрамлении комментариев Чжу Си). "Тринадцатикнижие" было составлено в XII в. при правлении династии Южная Сун, а цинский чиновник Жуань Юань (1764-1849) скомпилировал критический свод всех текстов, куда были включены не только прежние комментарии, но и некоторые новые комментария, а также списки разночтений (цзяокань цзи). Именно это издание, неоднократно переиздававшееся впоследствии, стало своеобразным нормативом для последующих исследований.

Характер самого "Лунь юя" в равной степени как полностью соответствует канонам записей речений мудрецов того времени, так и отличается от многих других образцов классики Китая.

Прежде всего, по своей структуре это текст не оккультный, не мантрический, как, например, "Канон перемен" ("И цзин"), за редким исключением он не содержит заклинательных формул и магических речитативов, как более древний "Канон песнопений" ("Ши цзин"), который очень высоко ценил сам Конфуций. И - самое главное - он не написан самим Конфуцием и, по-видимому, им даже и не правился. Его ученики записывали то, что им казалось важным, а иногда просто эпизоды из жизни наставника или манеры его поведения, не в силах дать им трактовку, оставляя это для потомков.

Сам же Конфуций отказывался записывать что бы то ни было, вероятно, считая, что все, что необходимо, уже записано - не случайно отсылал своих учеников к "И цзину", "Ши цзину". Он же несет устное учение, передает его своим поведением, он вопрошает духов и воплощает их веления на Земле. И здесь особый смысл приобретает его знаменитая фраза: "Я не создаю, но лишь повторяю изученное". Ему передано учение (сюэ), и он его "повторяет" и не творит ничего нового. И в этом он - абсолютно традиционный мистический учитель.