Конгревова ракета

Читая и перечитывая страницы «Перед восходом солнца», на которых описывается бывший поэт Т-ов, я пытаюсь понять, что так поразило Михаила Михайловича. Мало ли было тогда в Петрограде-Ленинграде «потерявших человеческий облик», мало ли бывших дворян и буржуев стали люмпенами. Наверное, жуть вызывало у Зощенко то, что это был человек его цеха – писатель (притом признанный советской властью, которая дала ему корочки члена Всероссийского союза писателей), ставший животным (или стремящийся таковым казаться?), предавший свое звание писателя, растоптавший свое призвание. «Он имел несчастье прожить больше, чем ему надлежало», – сожалеет Зощенко, вспоминая Тинякова 1912 года, когда он был чист, красив и читал эстетские стихи.

На мой взгляд, Александр Тиняков и был создан природой для вот этой своей жизни, которая была «больше». После. Не будь ее, мы бы имели другое представление об истории страны середины 20-х – начала 30-х, о людях, ее населявших. Впрочем, о людях – это громко сказано, – Одинокий и остался одиноким. По-настоящему одиноким, единственным в своем роде. Не прятался, как Александр Добролюбов, в Узбекистане, не убил себя, как, видимо, понявший, что писать ему свободно уже не дадут, Есенин, не пытался наводить мосты к чуждой ему идеологии, как Булгаков, не продался за пайки, дачи и квартиры, как большинство перетекших из одного социального строя в другой литераторов. Тиняков остался свободным в отличие от них и от того приспособившегося Одинокого, что выведен в романе «Остромов, или Ученик чародея».

2011

Писатель: ответственность или свобода?

Эта толстенная книга – семьсот пятьдесят страниц на плотной бумаге – издана в Новосибирске тиражом 100 экземпляров. Автор – критик и историк литературы Владимир Яранцев.

В книге рассказывается о судьбе писателя 20–30-х годов Владимира Зазубрина, автора романов «Два мира», «Горы», повести «Щепка», рассказа «Общежитие». Но, по сути, это не просто биография, автору удалось показать рождение послереволюционной сибирской литературы и, на мой взгляд, сделать главное – натолкнуть читателя на размышление: как быть, что делать писателю в переломные, а потом и в переходные моменты истории.

Владимир Зазубрин (настоящая фамилия Зубцов) стал революционером в ранней юности. Это, как нередко случалось в России в начале прошлого века, оказалось наследственным. Обыски, аресты, надзор полиции… Жили во глубине России – Пенза, Сызрань, – выполняли партийную работу. Отец принадлежал к эсерам-максималистам, сын руководил большевистской ячейкой. Сын писал статьи, фельетоны…

В январе 1917 года в судьбе Владимира Зазубрина произошло событие, которое аукнулось ему через двадцать лет. 11 января он стал агентом Сызранского жандармского отделения. Вскоре случилась Февральская революция. В марте-апреле последовала череда арестов, но в конце концов товарищам по организации удалось доказать, что Зазубрин был послан в охранку для контрразведки. Вроде бы полное оправдание и даже некоторая слава, но пятно осталось, и в свое время оно, это пятно, превратится в расстрельный приговор.

Дальше – вихрь месяцев меж двух революций. Организация рабочих собраний, нелегальное положение, аресты властями Временного правительства, мобилизация в армию Временного правительства, Павловское юнкерское училище, участие в Октябрьском перевороте на стороне большевиков, должность в Госбанке, но в начале 1918 года возвращение в Сызрань, а в середине – мобилизация белыми, с которыми Зазубрин оказывается в Сибири. Осенью 1919-го он переходит на сторону красных партизан, причем переход сопровождался следствием, была угроза расстрела… В 1920-м бои, кружение по Сибири, сотрудничество с чекистами, выполнение заданий, раскрытие заговоров и подозрение чекистами, что он скрытый враг…

Лечение от тифа дало несколько недель передышки, и в маленьком городе Канске, что восточнее Красноярска, Зазубрин пишет роман «Два мира» – первый советский роман, как назовут его позже литературоведы. Роман о Гражданской войне в Сибири, написанный по горячим следам. Цепь страшных, ярких, безжалостных картин.

Очень быстро роман набрали и издали в походной типографии, книжка добралась до Москвы и вызвала одобрительные отзывы Ленина, Горького.

Вскоре Зазубрин стал, что называется, профессиональным писателем. Пытался продолжить «Два мира», где хотел показать жизнь Сибири после «окончательной победы народа». Но от этих попыток осталось лишь несколько отрывков. Автор, видимо, понял, что до окончательной победы еще далеко.

В 1923 году Зазубрин переехал в Новосибирск, стал работать в журнале «Сибирские огни», активно участвовал в общественной жизни. В общем-то, он стал одним из тех, кто создавал сибирскую советскую литературу…