Конкиста по-русски

— Вы поймали слишком большую рыбу, ротмистр Кудашев! Эта рыба не по зубам Закаспийскому Особому отделу, не по зубам и Туркестанскому! Сегодня вечерним поездом я лично повезу Мак’Лессона в Санкт-Петербург! Оперативное дело в порядке. Мне остаётся только расписаться за него. Процессуальное дело в настоящее время Лаппо-Данилевский сдаёт Военному прокурору Туркестанского Округа. Спецвагон уже прицеплен, конвой я привёз с собой из Ташкента. В Ташкенте нас будет встречать конвой из Петербурга. Караджа-Батыра, Войтинского, Котушинского, эсеров-железнодорожников и продавшихся жандармов оставляю вам. 

— Чуяло моё сердце! — нарушил молчание Дзебоев.

— Не ссылайтесь на интуицию, Владимир Георгиевич! Мне просто не хотелось спецвагон камуфлировать под платформу с сеном! Господа! Прошу без обид. Как профессионалы — мы не имеем права переоценивать себя, свой физический и интеллектуальный потенциал. Так?

— Так.

— А как насчёт потенциала политического? А?! В Санкт-Петербурге нас держат на крепком недоуздке. Нам не позволят провести публичный судебный процесс над «Британцем». Не позволят! Владимир Георгиевич! Ну, поднимитесь немного выше интересов Закаспийской области! У России с Англией и Францией — Антанта — «Сердечное согласие»! Хотите обвинения в сотрудничестве с Германией? Германии такой скандал — прекрасный подарок! И мне и вам приказано обиды проглотить, рта не открывать. А награды придут, как положено!

— Есть, рта не открывать! — вполголоса пробурчал Дзебоев.

— Ну и славно! — отреагировал Джунковский. — Я слышал, добрый домочек под отдел купили? Обустроились? Не обмыли ещё?!

— Вас ждали, Евгений Фёдорович!

— Это что, приглашение? Я не откажусь. До поезда пропасть времени. Пора и пообедать!

* * *

Перед обедом Дзебоев лично провёл Джунковского по усадьбе, уже обновлённой, кое-где перестроенной, максимально приспособленной для новых целей.

— Это парадные входы и выходы, а это — осторожнее Евгений Фёдорович! — служебные коридоры, их уже сотрудники «щелями» прозвали, с потайными дверями, закамуфлированными под шкафы либо камины. «Щели» обслуживают только помещения, предназначенные для посещения посторонними — комнаты для бесед, допросов, временного проживания и прочего. Эти помещения оборудованы оптико-зеркальными перископами, позволяющими вести скрытое наблюдение. Заказали, но ещё не получили электрофонограф для записи бесед. В большом зале можно не только обедать, но и устроить сеанс синема! Это кабинет электросвязи. Здесь располагаются портативный телефонный коммутатор и телеграфный аппарат. Здесь же рабочее место, сейф и шкаф криптографа. Подыскиваю специалиста.

— Гагринского не возьмёте?

— Не возьму. Больно сильно скомпрометирован.

— Да, Владимир Георгиевич, чуть не забыл: за вами должок! Кто обещал аллюром «три креста» прислать черновик плана использования Войтинского?

— План готов, можете ознакомиться хоть сейчас. Я придержал его только в связи с задержанием самого объекта, с которым должен был бы работать Войтинский. Разве актуальность этой операции не отпала сама собой?

— Мы должны быть готовы к чему угодно, к самому абсурдному повороту событий. Я не исключаю возможности того, что «Британец» через месяц другой начнёт пить нашу кровь с новой силой! Не смотрите на меня так, Владимир Георгиевич! В политике всё возможно. Представьте: один монарх просит другого монарха — кстати, они двоюродные братья! — помиловать заблудшую овечку и вернуть её на родину, где и будет решена её судьба. Есть и лучший вариант: один монарх просит другого сделать ему подарок — принять свою заблудшую овечку, случайно забредшую на чужую лужайку!

— Будут ли иные варианты?

— В подлунном мире возможно все. Но я не представляю себе «Британца» в Петербурге на суде в качестве обвиняемого! Не для этого его туда везут без свидетелей обвинения! Готовьте Войтинского. Читать ваш черновик мне некогда. Расскажите легенду в двух словах.

— Збигнев Войтинский был завербован британской разведкой по всем правилам с подписанием собственной рукой всех полагающихся бумаг. Хоть и на имя Чакрабати Второго! Только одна тонкость: Войтинский уверен, что его жену Ядвигу Полонскую задушил Ибрагим-эфенди — «Британец». Операция зачистки. Но до «Британца» будет донесено, что в глазах Войтинского Полонскую убили те, кто когда-то подвергли её унизительному телесному наказанию. Отсюда — ресурс доверия. Сразу не убьют. Обязательно попытаются использовать. О факторе сдерживания мы уже говорили. Его мать и сёстры должны быть обеспечены, биография самого Войтинского в их глазах — безупречна. Кстати, по его словам, Ядвига к моменту их бракосочетания была состоятельной женщиной. Если он владеет тайной её банковских счетов, можно позволить ему перевести деньги в Россию на мать. Вот — ещё один фактор сдерживания.