Конкуренты (ЛП)

Через шесть недель после того, как семья Стерлинг обосновалась в «Графине», я пошел навестить мистера Торна и по дороге увидел вывеску о продаже в окне заколоченного отеля. Агент по недвижимости случайно был внутри, так что я зашел. Пока она разговаривала по телефону, я огляделся. Место было настоящей дырой. Кругом грязь и паутина, но вывеска над тем, что когда-то было стойкой регистрации, привлекла внимание. Отель «Кэролайн». В тот момент я понял, что моя жизнь вот-вот изменится.

Отель не работал уже пять лет. Позже я узнал, что он закрылся через неделю после смерти моей сестры. Я никогда особо не верил в судьбу, но мне нравилось думать, что в тот день Кэролайн смотрела на меня с небес и подала знак, что пришло время начать вести себя, как мужик. Район, где располагался отель, переживал не лучшие времена, но я верил, что это измениться, и что более важно — я верил в себя. Наконец-то.

Спустя месяц, в день своего тридцатилетия, я стал владельцем отеля «Кэролайн». Я заплатил почти пять миллионов из трастового фонда, который дед создал для меня. До этого я к этим деньгам не прикасался. Из вежливости я позвонил ему и отцу и сказал, что выхожу из семейного бизнеса. Они так и не простили меня за фиаско с «Графиней», но дать им знать казалось правильным поступком. Они не пожелал мне удачи, но и не сказали, что я совершаю ошибку. Похоже, им было просто наплевать, — скатертью дорожка. Смотри, чтобы дверь не ударила тебя по заднице, когда будешь уходить, — и конечно же ни один не вспомнил о моем дне рождения.

Вечером я поехал в «Графиню» и отпраздновал именно так, как хотел — хорошенько повздорил со своей девушкой. София имела полное право сердиться. Я не сказал заранее, что собираюсь купить заброшенный отель и практически порвать с семьей. Даже сейчас, спустя почти полтора года, я точно не знал, почему скрыл это. Возможно, боялся, что София попытается меня отговорить, а может быть просто должен был сделать все сам. В любом случае, она простила меня после трех оргазмов.

— Так что же привело тебя сюда, Луис? – спросил я. — В «Графине» все хорошо?

— Все идеально. Бригада приступила к работе, как только София вчера уехала в аэропорт. Все будет готово вовремя.

— Отлично. Спасибо.

В руке у Луиса был маленький коричневый бумажный пакет. Он протянул его мне.

— Это было в одной из коробок, которые мы вытащили из хранилища.

Я нахмурился.

— Что там?

— Я подарил это Грейс на Рождество в 1961 году. Думаю он идеально подойдет для сегодняшнего вечера.

Внутри пакета завернутый в старые газеты был стеклянный шар. Сначала я не понял, что в нем особенного, но когда я перевернул и увидел рисунок...

— Ничего себе!

Луис улыбнулся.

— Жизнь подобна кругу. Нам кажется, что мы достигли конца, а оказывается, что вернулись к началу. Удачи тебе сегодня вечером, сынок.

София

Я спускалась на эскалаторе и с улыбкой наблюдала за Уэстоном — он оглядывал толпу, ища меня. Даже если бы он не возвышался надо всеми, то все равно бы выделялся, потому что притягивал взгляд. Конечно, он был высоким, темноволосым и красивым, но не это отличало его от других. Дело было в том, как он держался — уверенно, с высоко поднятой головой и озорным блеском в глазах, который соответствовал дерзкой ухмылке, которая, казалось, всегда таилась в уголках губ. Он стоял у выдачи багажа с букетом, и без сомнения сердца далеко ни одной женщины затрепетали при его виде.

Наконец он заметил меня, и ухмылка превратилась в широкую улыбку. Мы были парой больше полутора лет и целый год жили вместе, но его сексуальная улыбка по-прежнему действовала на меня безотказно.

Уэстон, не сводя с меня глаз, подошел к эскалатору, как раз, когда я спустилась.

— Что ты здесь делаешь?

Уэстон взял у меня чемодан, обнял за талию и притянул к себе.

— Мне не терпелось тебя увидеть.

Он поцеловал меня так, как будто мы не виделись месяц, хотя я уезжала всего на день, чтобы навестить дедушку.

— Что ж, это приятный сюрприз. Спасибо, что встретил.

Мы вышли из аэропорта, я тут же застегнула пальто.

— Это точно не Флорида.

— Да. Завтра обещали снег.

— Здорово. Надеюсь, он не растает до праздников, чтобы у нас было настоящее белое Рождество.

— Милая, если завтра выпадет снег и не растает за две недели, это будет грязное, серое Рождество.

Я надулась.

— Не разрушай мою мечту только потому, что ты Скрудж.

— Я не Скрудж.

— О, хорошо. Итак, можем ли мы наконец украсить квартиру в эти выходные?

— Да, конечно.

Я знала, что Рождество было трудным временем для Уэстона — это напоминало ему о сестре, — но мне очень хотелось в этом году устроить настоящий праздник.

По дороге в город я рассказала Уэстону о своей поездке, а он как продвигаются дела в «Кэролайн», отель должен был открыться сразу после нового года.

Уэстон, казалось, был в хорошем настроении, и я решила затронуть еще одну тему, которую хотелось обсудить.

— Итак... моей бабушке в следующем месяце исполнится восемьдесят. Дедушка устраивает для нее вечеринку-сюрприз во Флориде.

Уэстон взглянул на меня.

— Как мило.