Конкурс киллеров

   Это же Ирка! Выходит, я еще жива!

   – Нормальная, – слабо воспротивилась я, пытаясь приподняться.

   Оказывается, подо мной была вовсе не адская сковородка, а раскаленный солнцем бетон двора, и физиономию мою вылизывала не тряпка, а мокрый собачий язык!

   – Ненормальная, – упрямо повторила Ирка. – Только ненормальные лакают в такую жару коньяк!

   – Согласна, – кивнула я, враз об этом пожалев: казалось, в моей черепной коробке взорвалась граната. – Я, например, в такую жару пью только минералку!

   – Да? – фыркнув, Ирка склонилась надо мной и оскорбительно принюхалась. – Тогда почему от тебя разит коньяком?

   – Каким коньяком? – искренне удивилась я.

   – По-моему, хорошим! Три звездочки, не меньше!

   – Слушай, звездочка моя, – теряя терпение, воззвала я к подруге. – Хватит молоть ерунду! Я вообще не понимаю, что происходит? Ты зачем облила меня ледяной водой? Мне холодно!

   – В морге тебе было бы еще холоднее! – заявила Ирка.

   – В каком морге?!

   Надувшись, Ирка молчала.

   – Знаешь, я и впрямь ничего не понимаю, – призналась я, с великим трудом поднимаясь на ноги.

   Одежда на мне была мокрая и эффектно дымилась, быстро просыхая под палящим солнцем.

   – Пожалуйста, помоги мне войти в дом, я хочу прилечь, а потом мы продолжим этот увлекательный разговор, – попросила я.

   Все еще обиженно хмурясь, подруга провела меня на крытую веранду, усадила на плетеный диванчик и поведала страшную историю, настоящий ужастик!

   Оказывается, когда я покинула родную телекомпанию, Настя позвонила Ирке. Думаю, Настасье просто было скучно и совершенно нечего делать. Она поведала Ирке, что я была какая-то странная, вся такая бледная, загадочная и молчаливая, и предположила, что я заболела. Тепловой удар или что-то в этом роде.

   – Ленка – молчаливая? Да уж действительно, это на нее не похоже, – согласилась Ирка, абсолютно не собираясь обращать внимание на Настины фантазии.

   Однако время шло, а я не появлялась, Ирка начала беспокоиться, в конце концов взяла на поводок Томку и пошла меня встречать. На подходе к железнодорожным путям норовистая собака вырвалась и помчалась вперед. Ирка, ругаясь, поскакала следом и успела как раз вовремя, чтобы помочь Тому стащить мое бездыханное тело с рельсов.

   – А через полминуты по ним прошла электричка, – будничным тоном закончила свой рассказ подруга.

   Мне стало нехорошо. На этот участок пути электричка вылетает из-за поворота, увидеть меня машинист, конечно, успел бы, а вот остановить разогнавшийся поезд – наверняка нет. Хороша бы я была, прокатись по мне электричка!

   – Колян бы меня убил, – пробормотала я, но тут же сообразила, что несу чушь. – Ирка! Поверь мне, пожалуйста: коньяк я не пила, на рельсы не ложилась. Правда, сразу за гаражами со мной действительно случилось что-то вроде обморока, но, во-первых, у нас хронология не сходится, когда я там шла, до прихода электрички оставалось еще минут двадцать. Не могла же я лежать на рельсах больше четверти часа? Хоть и редко, но люди по этой дорожке ходят, меня бы нашли раньше… А во-вторых, перед тем как я отключилась, ко мне подскочил какой-то мужик, он еще руку в мою сторону протянул… Ирка! По-моему, меня опять пытались убить! Сначала усыпили…

   – Да, потом напоили коньячком, – скептически протянула Ирка.

   – Так и было! Подержали меня где-нибудь, а перед самым подходом поезда уложили на рельсы! Слушай, какой хороший план, можно сказать, идеальное убийство! – невольно восхитилась я. – Даже я не могла бы придумать лучше! Со стороны – чистейший несчастный случай! Сама посуди, как все логично: напилась глупая баба в жару коньячища, на солнцепеке сомлела да и упала на рельсы, такое вот невезенье…

   – Коллеге своей скажи спасибо, – хмуро произнесла Ирка. – Настасья, конечно, курица безголовая, но, если бы она не позвонила…

   – То безголовой была бы я, – я нервно хихикнула. – Ну, спасибо всем! И Насте, и Томке, и тебе!

   – Кончай раскланиваться, – отвергла мои реверансы сердитая Ирка. – Ты лучше думай, что мы теперь делать будем! Я считаю, что ты кому-то насолила не по-детски! Рано или поздно, но тебя обязательно пристукнут, а мне бы этого не хотелось…

   – Мне тоже, – согласилась я, послушно пытаясь думать.

   Ничего особенно дельного в голову не приходило. Наверное, надо активизировать расследование, авось между прочим в процессе выяснится, кто открыл сезон охоты на меня!

   Правда, ниточек, за которые можно было бы потянуть, у меня, кажется, не осталось. Даже не знаю, за что схватиться. Хотя… Есть ведь у меня выход еще на одного человека, чья фамилия значится в списке. Как его там? Черт, не помню, Генка тыкал пальцем куда-то в середину списка…

   – Дай телефон, – велела я Ирке.

   Подруга послушно приволокла мобильник, но в редакции «Живем!» мне доверительно поведали, что милостивый государь Геннадий Конопкин изволили преизрядно нафуршетиться и с полчаса назад побрели домой, красиво вычерчивая на тротуаре синусоиду.

   – В такую жару пьют только ненормальные, – в сердцах повторила я.

   Положила трубку, подумала немного, почесала в мокром затылке и вопросительно посмотрела на Ирку.

   – Послушай, у тебя ведь скоро день рождения?