Конон Молодый

Действительно, в Москве уже давно активно прорабатывали возможность обмена Крогеров, в частности — на осужденного в 1965 году в СССР агента английских спецслужб Джеральда Брука. Первым поставил перед советским Министерством иностранных дел вопрос о возможности освобождения Брука министр иностранных дел Великобритании Майкл Стюарт.

В ответном письме министр иностранных дел СССР А. А. Громыко сообщил своему английскому коллеге, что советская сторона будет готова рассмотреть этот вопрос в ответ на освобождение супругов Крогер.

Однако Великобритания не соглашалась вести переговоры на таких условиях. Чувствовалось, что в этой ситуации на англичан оказывают сильное давление спецслужбы США, которые до самого последнего момента не оставляли надежды заполучить Крогеров в свои руки.

Еще дважды обсуждался этот вопрос: в 1966 году — с премьер-министром Англии Гарольдом Вильсоном во время его официального визита в СССР и в 1967 году — с новым министром иностранных дел Великобритании Джорджем Брауном, также находившимся с визитом в Советском Союзе. Англичане и на этот раз согласия на обмен не дали.

Четыре года велись бесплодные попытки побудить англичан обменять Брука на Крогеров. Помог делу сам Брук. Находясь в заключении, он повел себя настолько легкомысленно и безответственно (принял участие в инициированной спецслужбами подготовке «побега»), что появились основания предъявить ему новые обвинения и увеличить срок наказания. Тут уж англичане всерьез забеспокоились. После того как МИД Великобритании получил информацию советского посольства о предстоящем увеличении срока наказания Джеральду Бруку за его негативное поведение в советской тюрьме, англичане снова пошли на переговоры об обмене.

Наконец в августе 1969 года британские власти согласились обменять Крогеров на Джеральда Брука и двух его соотечественников, отбывавших наказание в СССР за контрабанду наркотиков.

В этой связи весьма характерен факт, о котором рассказывается в «Очерках истории российской внешней разведки»:

«Когда заключенные крыла строгого режима тюрьмы Паркхерст, где содержался Питер, только узнали о предстоящем его освобождении, они обратились к администрации тюрьмы с беспрецедентной просьбой: разрешить им устроить для Питера Крогера прощальный ужин. Разрешение было дано, и все 16 узников крыла целый месяц экономили на своем скудном тюремном пайке, чтобы собрать немного продуктов.

В день прощального ужина — это было в одно из воскресений — заключенные сами накрыли столы, разложили на них то, что удалось приготовить из сэкономленных продуктов, и торжественно ввели в столовую Питера. Его усадили во главе стола, на стул, над которым был повешен самодельный красный флаг с серпом и молотом. Началась «торжественная часть» — речи, тосты. После торжественной части началась самодеятельность.

Целую неделю после вечеринки вся тюрьма с упоением обсуждала это событие. Даже лондонские газеты опубликовали пространные отчеты о «торжественном ужине».

23 сентября 1969 года ее величество королева Великобритании Елизавета II подписала указ, в котором, в частности, говорилось:

«В отношении Питера Джона Крогера, который 22 дня марта месяца 1961 года Центральным Уголовным судом был признан виновным в тайной передаче сведений в нарушение Статьи 1 Закона о государственной тайне от 1911 года и был приговорен к двадцати годам тюремного заключения, всемилостивейше объявляем, что, принимая во внимание некоторые обстоятельства, представленные на высочайшее рассмотрение, мы соблаговоляем простереть наше милосердие и прощение на поименованного Питера Джона Крогера и даруем ему помилование и освобождение его от оставшегося по вышеизложенному приговору срока наказания на день 24 октября 1969 года: по нашему желанию и благоволению повелеваем освободить его из-под стражи, для чего настоящий указ будет достаточным основанием».

Указ такого же содержания был подписан Елизаветой II и в отношении Хелен Крогер.

На другой день после подписания указов, 24 октября 1969 года, супруги были освобождены из английских тюрем. Обмен наконец состоялся. Отлет Крогеров из лондонского международного аэропорта Хитроу в Варшаву собрал огромное количество репортеров газет, радио и телевидения. Лондонская «Таймс» на другой день писала: «Иностранец, прибывший в Англию в пятницу (24 октября 1969 года. — В. Л.), невольно подумал бы, что Крогеры являются национальными гостями, а не шпионами, нанесшими ущерб интересам безопасности Великобритании…» А лондонская «Дейли телеграф» сокрушалась: «Отправку Крогеров нужно было организовать иначе, а не так, чтобы она напоминала отъезд королевской четы».

В то же время шумихой вокруг досрочного освобождения и проводов Крогеров из Лондона английские средства массовой информации создали прекрасную рекламу советской разведке, убедив еще раз западную общественность в том, что она никогда не бросает в беде верных ей агентов и кадровых сотрудников.

Уже 25 октября 1969 года Крогеры-Коэны прибыли в Москву. В начале 1970 года они получили советское гражданство.