Консерватизм в прошлом и настоящем

Наиболее дальновидные консерваторы готовились к новым условиям загодя. Уже в 1941 г. возник комитет по послевоенным проблемам во главе с влиятельным консервативным политическим деятелем Р. Батлером. В 1945 г. этот комитет был преобразован в Консультативный комитет по политике и политическому образованию. С 1943 г. стала функционировать торийская группа по реформе; ключевыми фигурами в ней были лорд Хинчингбрук, П. Торникрофт, К. Хогг (позднее лорд Хэйлшем). Здесь собрались преимущественно консерваторы нового поколения, понимавшие необходимость обновления консервативной политики. Как отмечал канадский историк Д. Хоффман, эта группа продолжала традицию дизраэлевской «Молодой Англии», Рандольфа Черчилля, Комитета по социальной реформе Ф. Э. Смита^{216}.

Самыми энергичными и влиятельными поборниками адаптации к новым условиям были Р. Батлер и Г. Макмиллан. В 30-х годах традиционалистским кругам консервативной партии Макмиллан казался опасным реформатором, предлагаемый им «средний путь» чересчур левым. Теперь макмиллайовская концепция «среднего пути» начала завоевывать признание. Вспоминая первые послевоенные годы, Макмиллан писал в своих мемуарах, что тогда уже нельзя было ограничиваться задачами, поставленными когда-то Дизраэли. Главной целью консервативной партии стал теперь «синтез свободного предпринимательства и коллективизма»^{217}.

Однако перевести консервативную партию на «средний путь» оказалось нелегким делом. Сдвиг в ее политике происходил не сам по себе, а в процессе напряженной внутренней борьбы, поэтому он и растянулся почти на десятилетие. Немаловажную роль сыграла в этом и позиция лидера партии У. Черчилля. «Черчиллевское течение консерватизма, — пишет британский консервативный историк Д. Рэмсден, — не внесло сколько-нибудь значительного вклада в переосмысление партийной политики и философии… его влияние было скорее негативным, чем позитивным»^{218}. Правда, внимание Черчилля поглощали в основном внешнеполитические проблемы, он не любил вникать в детали социально-экономической политики; поэтому сторонники реформ получили значительную свободу действий. Кроме того, Макмиллан и Батлер не упускали случая подчеркнуть, что предлагаемая ими линия является естественным продолжением «торийской демократии», поборником которой считался отец лидера партии — Рандольф Черчилль. Иногда убедить Черчилля помогал консервативным реформаторам А. Иден.

Член Консервативного исследовательского отдела лорд Фрейзер оф Килморак писал о Батлере: «Он был единственной личностью в высших кругах, кто реально вносил энергию и последовательность в осуществление ее политики». Сравнивая Батлера с Макмилланом, он отмечал: «Макмиллан был следующим за Батлером по силе влияния, но вместе с тем это влияние было относительно ограниченным, поскольку у него не было серьезной опоры в партии, а у Батлера она была»^{219}. Дело в том, что Батлеру удалось взять под контроль ряд важных партийных органов, в том числе Комитет по выработке индустриальной политики, Консервативный исследовательский отдел, практически всю сферу партийного просвещения.

Чтобы придать своим устремлениям более приемлемый вид, сторонники реформ делали упор на традицию, т. е. новое подавалось в традиционалистской упаковке. Не случайно они так часто апеллировали к наследию Дизраэли. Центральное партийное бюро и Консервативный политический центр опубликовали новые издания его речей, брошюру со списком социальных реформ, проведенных консерваторами. Макмиллану импонировал Дизраэли, симпатии Батлера склонялись скорее к Пилю.