Константа

Дома было темно и прохладно, он успел выстыть за время нашего дневного отсутствия. Ян сгрузил уставшую меня в кресло и велел отдыхать, заявив, что я и так достаточно потрудилась у мастера Дайнери. Они с Разаем очень быстро накачали воды в баки. Разожгли печь на кухне и камин.

— Командуй как приготовить ужин, — Ян выглянул из кухни и скорчил жалобную физиономию, — только поскорее, пожалуйста. А то, мы тоже есть хотим, как арахтусы.

— А это еще кто такие? — удивилась я.

— Ээээ, — Ян озадачился, — ну, они такие, вечно голодные и все время роют землю в поисках еды. Почти как твои древние горги-троглодитики, которые вымерли от обжорства. А мы рискуем вымереть от недоедания.

— Ох, ну если быстро и просто, то поставь вариться кашу в кастрюльке. И потуши к ней мясо.

С поставленной задачей, пока я отмокала в ванной, парни справились на ура. И даже посуду после готовки вымыли. За это я их очень старательно и долго хвалила.

Разай весь ужин ворчал, что запах хлорки лишил его нюха. «Хуже ярь-травы!», любопытный эносххайи сунул нос в кладовку, в банки с приправами, и поплатился за это чиханием до слез. Ян хмурился, слушая ворчание Разая, но молчал. Я же ощущала себя настолько усталой, что едва поднимала ложку.

— Ян, а что с обозом, который у Вастаба? Его на благотворительность пустят? — спросила зачерпывая ложку каши с терпким, пахнущим хвоей, лосиным мясом, — а то меня совесть мучает. В городе голод, а мы мясо трескаем.

— Н-га, — укоризненно и немного гнусаво проворчал Разай, — ты уже сделала для города много, а беспокоишься о том, чтоб еще и всех голодных накормить.

— Обоз не слишком большой, — Ян потер лоб, — думаю, часть Вастаб отдаст Антерису. А уж тот, как глава города, решит, что делать.

— Понимаю, — я вздохнула, — нечего лезть в чужую компетенцию.

— Куда? — поперхнулся отваром Ян.

— Чего "куда"? — не поняла я.

— Лезть куда? Ком…те…ци, тьфу, язык сломать можно, — он смотрел на меня поверх кружки.

— Нечего пытаться выполнять чужие обязанности, — пояснила я, тоже отпила отвар и поморщилась, — чего он такой горький-то.

— Отвар нормальный на вкус, — Разай отпил из кружки, — ты, наверное, тоже надышалась пыли. У меня нюх отбило, а тебе на вкус все горьким кажется.

— Наверное, — я прикрылась ладошкой и зевнула, — раз уж вы сегодня дежурные по кухне, то я пошла спать. Ян, поможешь мне еще одну жаровню наверх поднять? А то, что-то мне кажется прохладно.

Ян кивнул, достал из кладовки небольшую жаровню. Прошлой зимой мы использовали ее только в сильные холода. Накидал в нее горячие угли из плиты и понес следом за мной в спальню.

— Все равно тут холодно, — бурчала я, чувствуя как холод пробирается сквозь одежду, — смотри, — я сунула Яну руку под нос, — вся пупырышками покрылась.

— Ох, ворчунья, — он засмеялся и прижав меня к себе потер ладонями по спине стараясь согреть, — забирайся скорее под одеяло пупырчатая ворчунья. Я скоро приду.

Я лежала в кровати и, улыбаясь, слушала как они негромко переговариваются с Разаем, что-то обсуждая. Так, прислушиваясь к их разговорам, я и провалилась в сон.

Утром я проснулась от возни Яна, он собирался вставать. Я попыталась открыть глаза, но сил, так же как вчера, совсем не было. Будто не спала вовсе.

— Мм, Ян ты вставай, а я еще посплю, — я потянула одеяло на голову, — сегодня у меня выходной.

— Хорошо, — он куснул меня шею и бодренько спрыгнул с кровати.

Я вполуха слушала как Ян ходит по комнате одеваясь. Прошуршала ткань джинс, рубашки, негромко брякнули об пол кроссовки.

— Спи, — постель опустилась под его тяжестью, сквозь сон мне показалось, что Ян потянулся меня поцеловать, но замер, разглядывая меня, — спи, — повторил он и легко спустившись с кровати с еле слышным шорохом прикрыл за собой дверь. Я повертелась, в спальне было холодно, потянула на себя одело Яна и, так и не согревшись, снова провалилась в сон.

Второй раз я открыла глаза, услышав шорох. Эти двое: Ян и Разай, стояли у кровати и пристально разглядывали меня.

— Бу! — рявкнула я. Разай рыкнув подскочил, как кот, вверх, Ян отпрыгнул назад и снес тазик с умывальника. К счастью тазик был пустой, — и чего интересного вы, двое, на мне увидели?

Я непроизвольно сглотнула, горло болело.

— Ты прав, — Разай снова наклонился ко мне, разглядывая мое лицо, — это оно.

— Вы чего? — я даже обиделась, — лицо как лицо, ну подумаешь спросонок немного. А вы сразу «оно».

Они даже не улыбнулись, как стояли с постными физиономиями, так и стояли. Потом Ян глядя куда- то в сторону сказал.

— Инь, я зеркало тебе дам, ты, — он выдержал паузу, было видно, что ему очень неловко и еще что-то такое, будто горечь во взгляде, — ты сама посмотри.

Мне стало тревожно, стоят тут вдвоем, смотрят на меня как родственники, на неизлечимо больную любимую бабушку и не знают как ей, то есть мне, об этом сказать.

Он протянул мне небольшое ручное зеркальце.

— Вот.

Прохладная, резная ручка удобно легла в ладонь. Зеркало было четкое, редкость для местных зеркал, видимо потому, что небольшое. И я себя разглядела в подробностях. Неприятных.