Константа

— Вот они сделаны из этой самой жижи.

Сайнар покивал.

— Рано или поздно, появится технология позволяющая перерабатывать эту «грязь», эрр Вастаб, в полезные вещи.

Я огорченно вздохнула: так или иначе получалось, что мои рассказы подтолкнули прогресс в том же направлении, в котором двигался мой мир. И сказать, что меня это обрадовало, не могу.

Вастаб, услышав мой вздох, кинул на меня цепкий взгляд и уже было открыл рот, чтоб задать вопрос, но не успел. В дверь опять постучали.

На пороге стоял мальчишка лет шестнадцати, кудрявый и веснушчатый до рябости. Он хмуро рассматривал Яна открывшего ему дверь.

— Чего тебе? — рыкнул Ян прищурившись.

— Я от мастера Дайнери, — испуганно протараторил пацан, — он велел передать, что готово все. Только перевозить сложно. Велел спросить, сюда на телеге везти или эрра сама приедет?

— Сама, — проворчала я, выбираясь из уютных объятий кресла.

— Инь, ты даже не позавтракала, — растерянно пробормотал Ян.

— Готовить некогда, — пояснила я, — вы уж тут сами управляйтесь.

— Предлагаешь тебя одну отпустить? — Ян улыбнулся, — ни- за — что. Я уже один раз сглупил.

— Я тоже с тобой, — Разай поднялся с кресла.

В результате к Дайнери мы отправились вчетвером. Я, Разай, Ян и Сайнар. По пути проводили Вастаба и Дениру.

Следующие четыре дня были посвящены химической круговерти: Сделать раствор соли, пропустить через него дым подгоняемый кузнечными мехами и пары нюхательной соли. Отфильтровать выпавшую в осадок соду, разложить ее сушиться. Самая обычная пищевая сода о которой я так мечтала год назад. Соды получилось даже сверх моих мечтаний. Потом охладить раствор и получить еще один осадок. Отфильтровать, добавить к этому осадку разбавленную водой известь. И еще раз добавить известь.

Своего я добилась и опытные образцы показали, что расчеты сделала верные. На выходе получились сода, кальцинированная сода, гашеная и негашеная известь, и хлорная известь в просторечии именуемая хлоркой.

Специфический запах хлорки шибал в нос еще на подходе к мастерской мастера Дайнери.

Разай и Сайнар изучающее смотрели на то, что происходило. Причем Разай, понимающий что происходит, задавал весьма конкретные вопросы. А я не всегда знала, что на них ответить. Сайнар же предпочитал смотреть молча. Было ощущение, что у него внутри работает встроенный фотоаппарат. Я попросила его загрузить печь известью и он с первого раза повторил мои действия в точности. Сдается мне, что у жениха эрры Дениры фотографическая память.

Полученную соду разделили на две части и одну отправили прокаливаться в печи. Разай снова озадачил вопросом.

— Н-га, зачем нагревать соду, если мы ее уже получили и высушили?

— При нагревании испарится вода, — пояснила я, подавив в себе желание отодвинуть заслонку в печи и посмотреть как проходит процесс, — сода обезвоживается. Был гидрокарбонат натрия, вода испарилась, стал карбонат натрия. Уф, — я вытерла лоб, — что — то тут жарко. В общем, эту соду нельзя использовать в пищу, но из нее можно сделать жидкое средство для стирки и мытья посуды.