Константа

Я отворачивалась, мою голову осторожно поворачивали в нужную сторону и вливали что- то остро пахнущее и соленое. Я отплевывалась. Жидкость была ужасно противной.

Голос рассказывал, что в этом году на удивление теплая осень и в саду огромный урожай яблок и сладких груш. Что я должна обязательно попробовать хоть одну. Иногда он пел, напевал что- то непонятное мне, длинное и заунывное, потом тихо смеялся и говорил, что это его колыбельная для меня, жаль, что я его не слышу. Но я слышала. И снова рассказывал про сад, про цветы, которые спрячутся потому, что скоро придет зима. Про фонтаны. Про птиц которые поют о любви сидя на фруктовых деревьях. Рассказывал о ягодах атраа- ягодах любви. Когда двое счастливы, они кормят друг друга этими ягодами и целуются, говорил мне голос. Иногда голос был сердитым, он тихо ругался на какой- то совет, говорил, что лучше знает, но не слушать совет нельзя.

Мне нравился этот низкий с хрипотцой голос. Потому, что хоть немного, но он отгонял боль. Боль была постоянной, не острой, но сильной, выматывающей. Болел живот, болели ноги, почему — то в районе колен, болела спина и шея. Я открывала глаза, смотрела на странный потолок, откуда- то я знала, что правильный потолок белого цвета. А этот был неправильным: не белым. Разрисованым и позолоченым.

Потом уставала от боли, снова закрывала глаза проваливаясь в никуда, там, в теплой темноте было не больно.

Однажды мне стало холодно, так сильно холодно, как будто меня положили в ледяную воду. Я поняла, что умираю.

— Я умираю, — сказала я голосу, — жаль.

Голос возразил:

— Как ты можешь умереть, ведь ты такая сильная, и столько времени боролась. И я обещал, что не дам тебе умереть.

— Не, слабая, — возразила я, выдохнула последний воздух из легких, вдыхать сил уже не было.

— Не смей! — закричал на меня голос, — дыши! Инга! Инга, прошу тебя!

Все верно, мысленно согласилась я с голосом. Инга это я.

Меня тряхнуло, боль снова ожила, обрадовалась, прострелила все тело сверху донизу. Я вдохнула и открыла глаза.

— Были бы у меня силы, я бы тебе врезала, — прошептала я глядя в бирюзовые глаза моего собеседника.

Он осторожно опустил меня в подушки, нашарил под одеялом мою руку поднял к своим губам и нежно ее поцеловал.

— Ты очнулась, я рад.

Лицо и голос казались знакомыми. Но сколько я не пыталась сообразить, кто этот красивый мужчина, заботливо поглаживающий меня по руке, так и не могла. Вспомнить не получалось. В голове было пусто как в хорошо отчищенной кастрюле.

— Кто вы? — поинтересовалась я, все так же шепотом, говорить в полный голос сил не было.

— Ты меня не помнишь? — в тоне моего собеседника проскользнули довольные нотки, он с кошачьей грацией растянулся рядом со мной поверх одеяла.

Я отрицательно качнула головой.

— Мы собирались пожениться, милая. А потом ты поехала кататься на лошади и упала.

Пошарилась по закоулкам своей памяти, ничего, пусто.

— Кто такие лошади? — уточнила на всякий случай.

Мой собеседник растерялся,

— Это …это животные, на четырех ногах, на них ездят верхом или запрягают в повозки, в телеги. Милая, а ты хоть что- нибудь помнишь?

Я прикусив губу сосредоточилась, анализируя, что же я помню.

— Меня зовут Инга, — неуверенно выжала я, и он радостно закивал, — это вы мне сказали, когда кричали, чтоб я дышала.

Улыбка сползла с его лица.

— Я устала, — сказала я красивому мужчине и закрыла глаза,

— Ох, милая, — услышала я, перед тем, как провалиться в темноту.

В другой раз меня из темноты вынул громкий шепот:

— Он притащил эту дрянь неизвестно откуда, Лоет! И объявляет ЭТО своей невестой?! Жениться собрался вот на этой бледной немочи? За все время пока она здесь она даже не очнулась! — Я приоткрыла один глаз и стала наблюдать сквозь ресницы. У двери в комнату стояла высокая девушка, с золотистыми локонами забранными в красивую прическу с заколками из драгоценных камней. «А-ме-тист» вспомнила я название, но здесь их называют как- то иначе. Камни сверкали в лучах солнца падающих через окно. Платье на девушке было из многих слоев тонкой струящейся ткани. Так и хотелось дотянуться рукой и потрогать это нежное цветное великолепие. Рядом с девушкой стояла еще одна, одетая не так ярко и красиво, и без украшений.

Яркая девушка тем временем продолжила:

— И я надеюсь, что она не очнется, Лоет. Зайди ко мне вечером я дам тебе кое-что.

— Да эрра Эдея, — вторая девушка покорно склонила голову и чуть улыбнулась.

Эрра Эдея величественно выплыла из комнаты. Оставшаяся в комнате Лоет опасливо глянула в мою сторону. Из-за подушек ей не было видно мое лицо. И достав из кармана пузырек, стала капать в кувшин с водой, зеленоватого цвета капли. Я прикрыла глаза.

«Если выпьешь слишком много из бутылки, на которой нарисованы череп и кости и написано "Яд!", то почти наверняка тебе не поздоровится» вдруг всплыла в памяти странная фраза.

Нужно будет спросить у того красивого мужчины когда он придет, что такое «яд». Я снова закрыла глаза.