Константин Бальмонт и поэзия французского языка/Konstantin Balmont et la po'esie de langue francaise

Где ж водные кольца, сирена,
На царских пальцах твоих?
Сирена,
Что сделала ты с твоим кольцом золотым?

Кольцо мое в безднах морских,

В глубинах,
Бросила с сердцем моим,
Русалке, сестренке моей.
Ибо я живу на вершинах.

Русалка красива, а я добра,

Сердце мое счастливо, а ей
В этой малости бедной — игра,
Для ее головы, для волос голубых —
В этом целый венец, там в глубинах морских.

`A la fontaine/[У источника]

J'ai plong'e ma petite coupe
Dans la fontaine qui rajeunit;
Ils ont fui tous mes soucis.
Et voil`a leur folle troupe,
Leur troupe folle qui s'envole!

Toute peine est oubli'ee

Dans la fontaine qui rajeunit;
En ses eaux j'ai bu l'oubli,
Et mon ^ame en est enivr'ee.

La fontaine est d'electable.

Qui boit de ses eaux lui devient semblable,
Et s'endort sur un lit de sable.

Я малою чашей моей зачерпнул
Из источника вод молодящих;
Мой сумрак уснул.
Где свита забот грозящих,
Рассыпавших мне едкую соль?
Вот рой их безумный тает,
Безумный их рой улетает.

Забывается каждая боль

В источнике вод молодящих,
Испил я вод молодящих,
Испил я, доколь
Не исполнилось сердце мое
Забвений пьянящих.

Свежителен ключ, где бежит бытие.

Кто этих вод изопьет, тот подобен становится им,
Засыпает, и спит на песке, что сияет огнем золотым.

Le jardin clos [13] /Сад замкнутый

* * */Dormio et cor meum vigilat

Dormio et cor meum vigilat. [14]

Sur mes seins mes mains endormies,
Lasses des jeux et des fuseaux,
Mes blanches mains, mes mains amies,
Semblent dormir au fond des eaux.

Loin des peines tristes et vaines,

En ce tr^one de ma beaut'e,
Calmes, douces et fr^eles reines,
Mes mains songent de royaut'e.

Et, seule, dans mes tresses blondes

Et mes yeux clos, comme jadis
Je suis l'enfant qui tient des mondes,
Et la vierge qui tient des lys.

К грудям моим руки мои приложив,
И от игр и от прялок усталые,
Руки-подруги, чей белый свет так красив, —
Как будто я в водах дремлю,
Я сплю,
И зори над ними горят запоздалые,
Далеко от печальных и тщетных скорбей,
На престоле моей красоты светодарственном,
Эти хрупкие дремлют царицы в бестрепетной чаре своей,
Снится рукам моим о владычестве царственном.
И одна, в белокурых моих волосах,
Закрыв, как когда-то, глаза в блаженном бессилии,
Я ребенок, что держит миры, и в мирах
Я дева, что держит лилии.

* * */Caput meum plenum est rore

Caput meum plenum, est rore. [15]