Конституция свободы

Что касается семьи, то налицо любопытный контраст между почтением большинства людей к этому институту и их неприязнью к тому обстоятельству, что принадлежность к некоей семье может обеспечить человеку особые преимущества. Похоже, многие считают, что хотя полезные качества, приобретаемые человеком благодаря природным задаткам в одинаковых для всех условиях, выгодны для общества, те же самые качества становятся почему-то нежелательными, если их получить в результате более благоприятной, чем у других, обстановки. Однако трудно понять, почему одно и то же полезное качество приветствуется, когда является результатом природной одаренности человека, но становится менее ценным, когда является результатом таких обстоятельств, как разумные родители или хороший дом.

Большинство людей ценят институт семьи, потому что верят, что, как правило, родители могут подготовить своих детей к хорошей жизни лучше, чем кто-либо еще. Отсюда следует не только то, что преимущества, которые люди приобретают в семье, будут разными, но и то, что эти преимущества могут иногда накапливаться на протяжении нескольких поколений. Так почему кто-то считает, что желаемое качество человека менее ценно для общества, если оно сформировалось в результате семейной предыстории, чем в других случаях? На самом деле есть серьезные причины думать, что некоторые общественно ценные качества редко приобретаются в одном поколении, но обычно формируются усилиями двух или трех поколений. Это означает просто, что они – часть культурного наследия общества, которая наиболее эффективно передается через семью[166]. Учитывая это, было бы неразумно отрицать, что общество будет иметь более качественную элиту, если не ограничивать восхождение одним поколением, не принуждать всех начинать с одного уровня и не лишать детей возможности получать выгоду от более качественного образования и материального достатка, которые им могут дать родители. Принять это – значит признать лишь то, что принадлежность к семье есть часть человеческой личности, что общество состоит как из отдельных людей, так и из семей и что передача наследия цивилизации внутри семьи представляет собой столь же важный инструмент совершенствования человечества, как и наследование хороших физических качеств.

4. Многие из тех, кто согласен, что семья желательна как инструмент передачи нравов, вкусов и знаний, сомневаются в желательности передачи материальной собственности. Однако несомненно, что для того, чтобы первое было возможно, необходимо постоянство стандартов, внешних форм жизни, и это может быть достигнуто только при условии, что можно передавать по наследству не только нематериальные, но и материальные преимущества. Разумеется, в том, что некоторые рождаются у богатых родителей, нет ни больших заслуг, ни большей несправедливости, чем в том, что у некоторых родители добрые или умные. Если хотя бы некоторые дети стартуют, имея преимущества, которые в любой момент времени им может обеспечить только богатство, для общества это не менее выгодно, чем когда некоторые наследуют большие умственные способности или усваивают в семье лучшие нравы.

Мы не касаемся здесь главного аргумента в пользу частного наследования собственности, а именно что оно, как кажется, играет существенную роль, поддерживая процесс рассредоточения контроля над капиталом и стимулируя людей к его накоплению. Нас интересует другое – является ли тот факт, что частное наследование собственности предоставляет некоторым незаслуженные преимущества, веским аргументом против этого института? Бесспорно, он является одной из институциональных причин неравенства. В настоящем контексте мы не задаемся вопросом, требует ли свобода неограниченной свободы наследования. Наш вопрос состоит всего лишь в том, должны ли люди пользоваться свободой передачи детям или кому-либо другому материальной собственности – свободой, порождающей существенное неравенство.

Раз уж мы согласились, что желательно поставить природные инстинкты родителей на службу тому, чтобы как можно лучше подготовить к жизни новое поколение, то, по-видимому, не остается разумных причин для ограничения этого только нематериальными благами. Функция семьи по передаче норм и традиций тесно связана с возможностью передачи материальных благ. И если мы ограничим улучшение материальных условий одним поколением, то трудно понять, каким образом это будет служить истинным интересам общества.