Консультация

В себя Баниров пришёл в приёмной, лёжа на диване. Со стоном он поднялся на ноги. В голове был лёгкий туман, как после небольшой попойки, однако, он всё помнил. Искушева и его жуткий глаз, и пасть вместо рта, и подписанный договор.

За столом секретаря никого не было. Комната за приотворённой вишнёвой дверью пуста. Два кресла стояли на своих местах. Ни раскиданных по полу бумаг, ни грязной чашки кофе, ничего. Однако папка со сценарием лежала на диване, тут же был и договор. Баниров опять его перечитал и не нашёл никакой ловушки.

Взглянув на прощание на золочёную вывеску с инициалами консультанта, Баниров усмехнулся и проговорил: «Товарищ Искуситель».

Сценарий назывался «По добру, по больному», роль Банирова была выделена красным «Ч.Чета, сутенёр».

– Хм, – издал звук Баниров, удобнее устраиваясь в любимом кресле.

Он сидел дома в своём кабинете, закрывшись от всего внешнего мира. Ч.Чета оказался порядочной сволочью и наркоманом. Банирову стало не по себе, такого он никогда не играл, и всё же цифры обещанного гонорара говорили сами за себя.

– Этот Чета убивает, крадет и продает людей, – говорил Баниров, позвонив режиссёру. – Я согласен, если вы во мне уверены.

– И не я один, – отвечал молодой голос.

Параллельно Баниров стал репетировать спектакль «Сильные мира сего» в блуждающей труппе, у которой деньги на постановку могли появиться только после ограбления банка или выигрыша в лотерею. Его герой стравливал членов своей семьи ради наследства и какого-то эстетического удовольствия. Баниров был рад поработать с новыми людьми и в основном молодыми, он купался в их жадных взглядах, впервые столкнувшихся со знаменитостью так близко. Времени свободного оставалось мало и в театре пришлось взять отпуск за свой счёт, чему Баниров был даже рад. Он забрал свои вещи из гримёрки, не испытывая сильного сожаления.

– Я так рада, что ты работаешь, но ты и дома не бываешь, – корила его теперь Стася.

Баниров отмахивался. Сомнения на счёт выбранных Искушевым ролей постепенно ушли, более того, после правдорубов эти мерзавцы стали ему нравиться. Их грехи, страсти, предельный эгоизм были понятны, даже близки. Тем более новые роли удавались, он чувствовал это.

Раз в две недели он созванивался с представителем Искушева. Иван заваливал средними предложениями, пока не добрался до главного – кастинга на «ЭйБиСи» в Нью-Йорке через несколько месяцев. Вновь проснулась мечта вернуться в Америку, быть может, попасть в число номинантов какой-либо художественной гильдии. Чем чёрт не шутит – самой Эмми!

– Надо подучить язык, – решил Баниров и записался к симпатичному репетитору из Московского университета, которую посоветовал Ремизов.

                                                          ***

Прошло полгода. Съёмки «По добру, по больному» давно кончились, спектакль тоже вышел на одной съёмной сцене. Его имя, как всегда, было по центру афиши. После премьеры Баниров вместе с труппой завалился к режиссеру в пентхаус. Ночью домой он уже не вернулся, утонул в глазах фанаток-актрис, до сих пор, не уверовавших в то, что он сыграл вместе с ними. Как ни странно, мнение критиков Банирову стало к тому моменту неинтересно, тем более зал был полным, овации гремели, билеты продавались.

Каждый вечер после спектакля он надирался в баре и ехал к одной из актрис. Чувство вины перед женой постепенно отступило, так или иначе, она была всего лишь последней затянувшейся интрижкой.

«Да? А ещё недавно, кажется, была любовь?» – думал, бывало Баниров, возвращаясь, домой под утро совершенно обессиленный.

Следующим проектом стала роль продажного адвоката в судебной драме для онлайн-кинотеатра. И вновь герой Банирова пил, принимал препараты и материл окружающих, оставаясь для всех близких и коллег добропорядочным и честным парнем. Обаяние адвоката было настолько велико, что Баниров стал и в жизни пользоваться его словечками.

– Кто автор этого сценария? – смеясь как-то на вечеринке, спросил он у очередного режиссёра в претенциозном шарфе.

– Я, – замешкавшись, ответил, тот.

Баниров засомневался, но ему было плевать. Домой он вернулся только на следующий день, было пусто, не оставив записки, Стася съехала. Внезапно актеру стало очень тошно. Он набрал номер режиссёра с шарфом и спросил, нет ли у него чего расслабляющего.

Следующие недели он плохо помнил, перемешивая работу и кутежи. Его вялое состояние на утро как раз подходило к роли борющегося с приступами тошноты и гнева адвоката. Единственное, что Баниров пытался сохранить – это репетиторство. Американский экран всё ещё манил его, а язык отказывался поддаваться. Каждое занятие начиналось с недовольного вида репетиторши из-за опоздания своего звёздного ученика. Однако предлагаемый сценарий ему не нравился. Шаг назад – так он считал. Опять положительный герой, хватающийся за возможности честного заработка, эмигрант с характером, стержнем. Его больше привлекал главный герой, торгующий крадеными машинами.