Континент коротких теней

индийцами или просто возвращался из индийских гаваней. Более существенным представляется то, что сказано дальше, поскольку, если кого-то отнесет мимо входа в Аденский залив к каким-то «Зеленым островам» в «Море Тьмы» в направлении Алгарви (португальская провинция?), тот должен сначала обогнуть южную оконечность Африки. Именно там на карте Фра-Мауро и расположен «Диаб» — остров, близкий к берегу, лежащий перед Ethyopia austral, которую Фра-Мауро в отличие от Птолемея изображает так, что ее можно обогнуть. Таким образом, кажется, все ясно, надо только найти «Зеленые острова» в Атлантике. Но тут как раз и возникают сомнения. Ближайшими атлантическими островами, заслуживающими такого наименования, могут быть Сан-Томе и Принсипи в заливе Биафра. Но в указаное время туда не могли бы добраться даже арабские суда позднего средневековья, имевшие кормовой руль, оснастку, похожую на оснастку каравелл, и как минимум две палубы.

Чаще случалось другое. Моряков в Индийском океане подхватывал муссон и тащил далеко в направлении алгарви. Это слово означает всего-навсего юг, а название той португальской провинции имеет арабское происхождение. И так как моряки недооценивали протяженность Африки к югу, то думали, что оказывались в Атлантике. На самом деле их проносило в восточноафриканских водах мимо поросших зеленью островов за Мадагаскар. Да и сам «Диаб» Фра-Мауро — это скорее всего Мадагаскар, который действительно смотрит на две воды: Мозамбикский пролив и Индийский океан. Таким образом, плывя наконец вновь на север, снесенные ветром мореплаватели высадились на «Диабе» — Мадагаскаре и нашли там яйцо к тому времени уже вымершей слоновой птицы (Aepyornis maxim us). Благодаря ранним сообщениям о птице, достигавшей трехметровых размеров, калейдоскопический мир арабских сказок обогатился легендами о птице Рух, в которых миролюбивый гигант, не умевший летать, уносил в свое гнездо слонов и потерпевших кораблекрушение мореплавателей. Яйца этих птиц, кстати, были действительно в три раза крупнее страусовых.

Если приведенное выше мнение и противоречит тому, что высказывал Александр Гумбольдт в своем замечательном труде «Критические исследования…», то противоречит лишь с одной оговоркой: гипотеза о появлении когда-либо арабских судов у южной оконечности Африки вполне правомерна и достойна в качестве таковой дальнейшего существования. Действительно, едва ли можно предположить, что утверждение ал-Масуди, относящееся к X веку, о возможности обогнуть Африку было им слепо заимствовано у Геродота, Евдокса или у автора «Перипла Эритрейского моря».

Тем временем арабский халифат¹¹², объединенный под зеленым знаменем ислама, распался уже столетие назад. Сказка о равноправии всех мусульман действовала объединяюще лишь непродолжительное время. Как те, кто извечно подвергался эксплуатации, так и знать, оказавшаяся не у власти, восстали, сплотились вокруг потомков Мухаммеда и начали уничтожать друг друга в религиозных войнах. Правда, раскол империи халифов на множество соперничавших феодальных государств не привел к их упадку, а, напротив, способствовал их политическому, экономическому и культурному подъему.

Вглядываясь, однако, с высот времени в ту эпоху, осознаешь, что будущее уже давно принадлежало другим силам. Как ни парадоксально это звучит, но именно деспотичная власть восточных владык стала причиной того, что их подданные проиграли в экономическом споре с Европой. Возьмем, к примеру, купеческое сословие, которое придало мощный импульс ходу географических открытий. Извечное стремление купечества к обогащению сдерживалось разнообразными препонами, такими, как упорядоченное налогообложение или предписанная Кораном благотворительная деятельность. Для купечества было мало поводов отправляться вдаль доселе

Саранча, попавшая в сети, пожирает друг друга» (суто, Юго-Восточная Африки).

не изведанными путями или направлять корабли к никем не виданным берегам. Поэтому горизонты мусульманских купцов ограничивались в основном областями Судана и Восточной Африки, известными с античных времен.

Воин масаи