Континент коротких теней

Тем временем португальцы сухопутным путем приблизились к суданскому золоту, царю-священнику Иоанну и рубинам Индии. В 1483 году восемь посланцев короля Жуана проследовали от устья Гамбии до Томбукту и передали местному правителю «лошадей, вьючных животных и мулов вместе со сбруей и некоторые другие дары, которые в тех странах весьма ценятся». Мы не знаем, последовали ли за этим посольством другие, но из участников этого вернулся назад только один, остальные умерли от болезней. В 1487 году Педру ди Ковильян (ок. 1447–1525) затеял одно из самых смелых путешествий того времени. Он и его спутник Афонсу ди Пайва, с которым Ковильян позже расстался, знали арабский язык и, переодевшись мусульманскими купцами, решили проследовать арабскими торговыми путями. Действительно, Ковильян таким образом попал через Египет в Переднюю Индию и в 1489 году перебрался оттуда в Софалу, Хронист того времени сообщает, что он самолично «хотел посетить прославленные рудники». У нас еще будет возможность рассказать о них. Познакомившись со многими восточноафриканскими портовыми городами, Ковильян в 1490 году вернулся в Каир, где его ждал приказ короля найти царя-священника Иоанна.

Столь конкретное указание объясняется обширными сведениями об Эфиопской империи. Ее цари, возвысившиеся с XIII века до правителей огромного феодального государства, неоднократно посылали в Европу духовных и светских послов, а иногда даже высказывали четкое желание объединить свою церковь с римско-католической. Такое стремление может быть объяснено как тем, что Эфиопия, граничившая с исламским миром, находилась под постоянной угрозой быть захваченной мусульманами, так и тем, что итальянские купцы, посещавшие страну, оказывали в этой связи определенное посредничество. Так, в 1482 году Баттиста Имола, участник папского посольства, встретил при эфиопском дворе не только ливанца и испанца, но сразу десятерых очень состоятельных своих соотечественников, видел церкви, расписанные и украшенные

Тот, кто обустраивает затенённое место, и тот, кто там сидит, — разные люди» (пенде, Заир)

Кожаный короб для хранения жира- Нама {Южная Африка)

итальянскими художниками, и даже орган итальянской работы. То, что подобные контакты носили не только религиозный характер, показывает диалог, записанный Имолой:

«“К чему стремились вы в этой чужой стране?” — спросил я этих людей, “Найти сокровища и драгоценные камни, — ответили они. — Но, поскольку царь не разрешает нам вернуться домой, мы все недовольны, хотя он хорошо с нами обращается, в соответствии с рангом каждого из нас. Он любит беседовать с нами о политике…”»¹⁴⁵

Стремление эфиопского монарха беседовать о политике понятно. Находившиеся в вассальной зависимости захваченные им султанаты стремились к самостоятельности; крестьяне и рабы, которых безжалостно эксплуатировали светские и духовные феодалы, сопротивлялись, поднимая многочисленные восстания.

Шейное украшение из латуни. Оромо (Эфиопия)

Во всяком случае, вполне вероятно, что Жуан II к 1490 году располагал достаточными сведениями, чтобы уговорить своего посланца Ковильяна направить стопы в Эфиопию, где должен был побывать Пайва, к тому времени уже умерший. Педру ди Ковильян появился при дворе эфиопских владык в 1493 или 1494 году. К сожалению, сам он не смог ничего сообщить в Португалию о стране и ее высокоразвитой культуре. Как и многие другие иностранцы, он стал высокопоставленным советником царя, но лишился права вернуться на родину. Однако некоторые из добытых им сведений через Индию и Восточную Африку все же попали в Лиссабон и заполнили пробелы на картине, которую Диаш вынужден был оставить незавершенной.

Но на миссии Ковильяна португальско-эфиопские отношения не прервались. После того как в 1517 году турецкие войска завоевали Египет и исламские султанаты вдоль Красного моря получили поддержку, эфиопские монархи, испытывавшие к тому же натиск кочевников-оромо, обратились за помощью к своим «братьям-христианам» и Португалии. Но те вовсе не спешили на подмогу, а еще несколько десятилетий продолжали грабить Восточную Африку и Индию. Таким образом, продвижение султанов, поощряемых турками, вначале не встретило должного отпора: с 1527 по 1540 год они захватили восточную и центральную часть Эфиопии, сожгли Аксум, разграбили сокровища короны и уничтожили весь царский род.